Грешная вдова

Квик Аманда

Мэделин остолбенела. Оказывается, он встал несколько часов назад, ушел из дома, поговорил с Закари, обследовал логово бандита и вернулся к завтраку – и все это до того, как она проснулась!

Вообще говоря, ей надо было бы только приветствовать такое рвение: ведь он занимался именно тем, что она ему поручила. Однако деловая активность Артемиса почему-то ее раздражала.

Он вел себя так, как будто ничего не изменилось.

Час спустя Бернис зашла к Мэделин

в спальню и, не тратя время на церемонии, спросила прямо в лоб:

– Ты влюбилась в мистера Ханта?

Мэделин выронила ручку, которой писала.

– Боже мой, о чем ты, тетя Бернис?

– О, да это серьезнее, чем я думала! – Бернис в задумчивости присела на край кровати. – У тебя с ним роман.

– Тетя Бернис!

– Конечно. Я самого начала поняла, что вы друг другу нравитесь.

– С чего ты это взяла?

Бернис подняла руку и принялась загибать пальцы.

– Во-первых, ты обратилась к нему за помощью. Во-вторых, он согласился тебе помочь.

– И из этого ты заключила, что мы друг другу нравимся?

– Да.

Мэделин покачала головой.

– Никогда в жизни не слышала более нелепого, более бессмысленного предположения! Как ты могла прийти к такому выводу, имея на руках столь хлипкие аргументы?

– Что, я ошибаюсь?

– Я обратилась к нему за помощью, потому что мы нуждались в услугах человека, знакомого с философией ванза. Мистер Хант согласился нам помочь, потому что ему необходимо забрать папин журнал. Это – простое деловое сотрудничество, ничего более.

– Так я и думала. У вас роман.

Мэделин побарабанила пальцами по секретеру.

– Все не так однозначно, как тебе кажется, тетя Бернис.

– Моя милая, ты вдова, женщина опытная, и я не посмела бы давать тебе советы.

– Ха! Еще как посмела бы! Давать мне советы – твой любимый конек.

– Что ж, согласна. Но как я уже сказала, в данном случае я воздержусь от советов, – невозмутимо продолжала Бернис. – Однако прошу тебя не забывать об одном обстоятельстве.

Мэделин немедленно насторожилась:

– О каком еще обстоятельстве?

– Ты говоришь, что он согласился на предложенную тобой сделку, потому что ему нужен журнал Уинтона.

– Да.

– Но он магистр ванза.

– Именно поэтому я к нему и обратилась.

Бернис взглянула на нее с сочувствием.

– Послушай, Мэделин, ты же умная женщина! Не понимаю, как ты можешь не замечать очевидного?

– И что же такое очевидное, по-твоему, я не замечаю?

– Чтобы заполучить эту злосчастную книгу, мистеру Ханту не надо идти ни на какие сделки. Вспомни, ты же сама говорила, что с его способностями он мог бы преспокойно забрать журнал, не прибегая ни к чьей помощи.

– Ха! – торжествующе воскликнула Мэделин. – Вот тут-то

ты и ошибаешься! Я уже думала над этим и пришла к выводу, что мистер Хант прекрасно сознает, какой серьезной опасностью грозит ему любая попытка выкрасть у меня папин журнал.

– Опасностью?

– Если он это сделает, я расскажу всем, что он владелец «Павильонов мечты»! В свете узнают, что он торгаш. Он не может так рисковать своей репутацией. Понимаешь? Ему не оставалось ничего другого, как только согласиться на мои условия.

Бернис окинула ее долгим задумчивым взглядом и промолчала.

Мэделин беспокойно заерзала в кресле.

– В чем дело? О чем ты думаешь?

– Мы оба прекрасно знаем, что при желании он легко нашел бы способ заткнуть тебе рот и ты бы уже никогда не выдала его секреты.

Мэделин застыла. По спине ее пробежала легкая дрожь. Она опустила взгляд на маленькую рукописную книгу, над которой работала, и долго задумчиво смотрела на красный кожаный переплет.

Бернис рассуждала вполне здраво.

Наконец она справилась со своим смятением и подняла голову, встретив озабоченный взгляд тетушки.

– Пожалуй, ты права: он согласился нам помочь отнюдь не потому, что для него это единственный способ завладеть журналом отца. Но если так, тогда перед нами встает еще один вопрос.

Бернис удивленно приподняла брови:

– Какой же, милая?

– Если он помогает нам не из-за этого проклятого журнала, тогда почему?

– Я только что ответила на этот вопрос, милая: ты ему нравишься. Мне кажется, ему приятно играть в героя.

– Если я ему и нравлюсь, то это совершенно не относится к делу, – твердо заявила Мэделин. – Причину его покладистости следует искать в чем-то другом. Магистр ванза должен уметь управлять своими физиологическими позывами.

Бернис усмехнулась:

– Я бы на твоем месте не. очень полагалась на его выучку магистра. Физиологические позывы иногда бывают чертовски сильны.

Маделин медленно покачала головой.

– Артемнс никогда бы не позволил себе стать рабом чувств. Если он помогает нам не из-за папиного журнала и не затем, чтобы гарантировать мое молчание, значит, у него есть какая-то другая причина.

– Но какая?

Мэделин скривилась:

– Кто знает? Ведь он последователь ванза.

– Моя милая…

– Я не хочу говорить на эту тему, тетя Бернис.

– Понятно. – Бернис помолчала. – Но ты хорошо себя чувствуешь?

– Конечно, я в полном порядке. Что со мной случится?

– Не сочти за бестактность, но я прекрасно знаю, что этой ночью ты приобрела новый жизненный опыт.

– Это было не совсем то, чего я ожидала, но ничего плохого не случилось, – отрывисто проговорила Мэделин.