Грешная
Шрифт:
– У тебя что, болезнь Паркинсона? – злорадствует Александр, – Уже и галстук тебе нельзя доверить мне завязать?
Я не нахожу, что ответить мужу, потому что в голове моей сейчас полный каламбур мыслей. Возможно, будь мы один на один, я бы огрызнулась на него, но в присутствии посторонних людей и под их косыми взорами моя смелость отступает.
– Господи, есть тут кто-то, кто умеет завязывать чертовы галстуки??? – вопрошает Саша, обращаясь к коллективу, – У моей жены какой-то тремор, и она не в состоянии, – он окидывает меня убийственным взглядом.
– Давайте я, Александр
Саша быстрыми шагами идет к ней – с болтающимся на шее незавязанным галстуком. Активность в комнате возобновляется. Я глубоко вздыхаю, избавившись, наконец, от давящей близости супруга и любопытства публики. И вдруг чувствую на себе чей-то неподдельный интерес. Медленно повернув голову влево, вижу Руслана, застывшего и испепеляющего меня нечитаемым взглядом. Невозможно не заметить, как его челюсть, даже скрытая густою порослью, плотно сомкнута. Не знаю, стал ли он свидетелем этой унизительной для меня сцены, но это и не важно. Мне просто хочется вырваться отсюда и пережить сие происшествие в одиночестве. Но всеобщее внимание вновь привлекает к себе Игорь, который говорит громко и четко – будто для всех, но смотрит он прямо на фотографа:
– Итак, Руслан, главная цель – получить идеальное якорное фото, которое наиболее полно раскроет нашего кандидата как политического деятеля. Этот снимок впоследствии станет самым тиражируемым и будет помещен на стенд избирательных участков. Также нам потребуется набор второстепенных, но не менее важных кадров. Сюда относится, во-первых, комплект портретных снимков для разных целевых аудиторий – таких как пенсионеры, молодежь, рабочий класс. Во-вторых, делаем фото для социальных сетей – более мягкие и личные. Ну и в-третьих, фотографии для различных агитационных материалов. Образы у нас подобраны и готовы. Никакого лишнего реквизита не требуется – съемку будем проводить на фотофоне.
– Проще простого, – усмехается Руслан, но в этой усмешке нет ни намека на веселье.
Почему-то я кожей ощущаю его возникшее неудовольствие, но не могу понять, связано оно с жестокосердием моего мужа по отношению ко мне или с моей мягкотелостью и неспособностью противоборствовать Сашиной грубости. С уверенностью могу сказать только то, что Руслан явно не остался равнодушным к моей маленькой семейной трагедии.
– Давайте поторапливаться, коллеги! – Игорь хлопает в ладоши, – У нас сегодня много работы, а мы еще даже не начали.
Мне следует уже уйти, не оборачиваясь и не прощаясь, но что-то будто удерживает меня в этом месте и я не могу и шагу сделать. Точно приклеенная к полу, я наблюдаю за процессом: как визажистка колдует над моим мужем, как Игорь раздает указания налево и направо, размахивая руками…
Но больше всего меня увлекает Руслан – то, как он мастерски устанавливает свое оборудование, как сосредоточенно настраивает камеру, как прохаживается своей звериной походкой, присматривая выигрышные ракурсы для съемки… Иногда его взгляд падает на меня, и он как будто что-то хочет сказать мне этим…
– Угощайтесь, Стелла, – кто-то протягивает мне бумажный стаканчик.
– Айдар… Фаизович? – обомлело выговариваю я, посмотрев на доминантного мужчину рядом с собой и принимая напиток из его рук, – Спасибо… А что вы здесь делаете?
– Ну я вроде как спонсор всего этого безумия, – подшучивает он с вальяжной улыбкой, – Имею право знать, на что расходуются мои деньги, не так ли?
– Да, конечно, – соглашаюсь и делаю маленький глоток из стакана. Кофе горячее и крепкое – оно обжигает горло, и один только его аромат уже бодрит меня и приводит в чувства.
Каримов, как и в тот вечер, когда он ужинал у нас, одет с иголочки: дорогой деловой костюм сидит на нем образцово, а его туфли блестят чистотой.
Несколько минут мы молча попиваем кофе и следим за съемкой. Я не могу не улыбнуться на высокий уровень компетентности Руслана. Даже если предположить, что он испытывает негатив к моему мужу после недавнего отвратительного эпизода, мужчина демонстрирует свой отменный профессионализм, абстрагировавшись от личного отношения и сконцентрировавшись на деле. Но мне кажется, что Руслан прячет свои истинные эмоции под маской увлеченности работой. Урывками он посматривает на меня, и моя кожа горит в тех местах, которых касается его взгляд.
– Между вами что-то есть? – неожиданный вопрос Каримова вынуждает меня поперхнуться кофе.
– Что… простите?
– Между вами, Стелла, и этим фотографом что-то есть? – поясняет Айдар Фаизович с флегматичностью в голосе – словно ведет со мной легкую, светскую беседу.
– Нет! Я его первый раз в жизни вижу! – моя наглая ложь вызывает на лице мужчины сомнительную улыбку.
– Просто вы обмениваетесь такими красноречивыми взглядами… – он указывает подбородком сначала на Руслана, а потом – на меня, – И только слепой не заметит, как этот фотограф смотрит на вас периодически.
Я делаю вдох, чтобы угомонить эмоции, которые поднимаются внутри меня.
– Ну и как же? – спрашиваю с дерзким вызовом в голосе и краешком глаза кошусь на Руслана.
– Как кот на сметану.
– Мне кажется, вы ошибаетесь, Айдар Фаизович, – упрямствую я, – И, к тому же, упускаете тот факт, что я замужем за его клиентом.
– Ну, значит, будем считать, что мне показалось, – подводит черту Каримов, но убежденности в его тоне я не улавливаю.
Покачнувшись на пятках, я опускаю глаза на свой испитый стакан, не рискуя больше смотреть на Руслана, – чтобы не провоцировать каких-либо подозрений.
– Вообще-то, Стелла, – снова заговаривает мужчина рядом со мной, – Я приехал сюда еще по одной причине… – он достает из кармана пиджака две небольшие карточки и протягивает их мне.
– Что это? – интересуюсь, принимая их.
– Это приглашения на благотворительный вечер в количестве двух штук, – Каримов кивает на билеты в моих руках, – По идее, я должен был присутствовать на этом событии со своей супругой, но она в последние дни неважно себя чувствует, так что… Не могу же я развлекаться, пока моя любимая недомогает.