Грешник
Шрифт:
— Элли, мне нужно, чтобы ты мне немного помогла, хорошо?
Она открывает отяжелевшие веки и бесцельно оглядывается по сторонам.
— Син?
— Тебе нужно принять ванну, Элли. Хорошо. Мне необходимо тебя вымыть.
Дотянувшись до низа ее рубашки, я стягиваю ее через голову. Затем расстегиваю лифчик и бросаю его на пол. Поднимаю Элли и держу одной рукой, а другой расстегиваю джинсы. Мне удается стянуть их с ее ног и подхватить ее, в затем опустить в ванну. Я вымою ее и положу в нашу кровать. Затем приму душ и вымоюсь сам, прежде чем присоединиться к ней, потому что у меня закрываются
ЭЛЛИНГТОН
Я открываю глаза, немного сбитая с толку, но мне требуется всего секунда, чтобы осознать, что я снова дома. В окно проникает утренний свет. Я смотрю направо и вижу, что Син лежит на животе, засунув руки под подушку, и крепко спит. Я вспоминаю фрагменты прошлой ночи. Как в ванной он мыл меня, а я плакала, не понимая, почему он там. Мне сказали, что он мертв. Син просто продолжал заверять меня, что никуда не уйдет и что я в безопасности, а я крепко обнимала его. Я боялась отпустить его. Думала, что он исчезнет.
У меня немного болит голова, но в остальном я чувствую себя хорошо. Засунув руки под одеяло, провожу ими по своему телу и обнаруживаю, что я голая, и задаюсь вопросом, был ли у нас секс прошлой ночью. Если да, то я не помню. Мое тело напряжено, мышцы болят. Это могли быть наркотики или действительно хороший трах.
Эта мысль заставляет меня опустить руку между ног. Провожу пальцами по своей киске, и я мокрая. Насквозь промокла. Моя киска умоляет, чтобы ее трахнули. Чтобы она кончила. Я ввожу в себя один палец и разочаровываюсь от того, что не чувствую там боли. Мой муж не воспользовался мной прошлой ночью, пока я была под кайфом. Вероятно, потому, что он слишком устал. А может, ему было больно. Он столько всего пережил в «Бойне».
Взглянув на него еще раз, я прикусываю губу. Я не хочу его будить. Син, должно быть, очень устал. Перевернувшись на другой бок, я открываю верхний ящик тумбочки и достаю свою серебряную «пулю». Мне сейчас нужен гребаный отбойный молоток, но и это сойдет.
Лежа на спине, я засовываю «пулю» под одеяло и зажимаю между ног, включаю. С моих губ срывается стон, и я прикрываю рот свободной рукой, бросая быстрый взгляд на Сина. Но он, к счастью, не шевелится.
Я сжимаю ноги, пытаясь заглушить вибрирующий звук. Немного получается, но все равно можно услышать эту мощную штуку. Я провожу вибратором взад-вперед по пирсингу на клиторе. Мне не нужен сокрушительный оргазм, достаточно того, что продержит меня несколько дней, может, неделю. Сколько бы времени ни понадобилось Сину, чтобы оправиться от братьев Пик. Интересно, убил ли он их…
Я выбрасываю эту мысль из головы и делаю глубокий вдох.
«Сосредоточься, Элли. Думай о Сине, связывающем тебя в подвале».
Мой клитор пульсирует. Вот так.
«Как он загоняет свой член мне в глотку».
Я сглатываю при этой мысли, представляя, как с уголков моих губ стекает слюна, пока он говорит мне, что я его хорошая девочка и как хорошо я его принимаю.
Я выгибаю спину, быстрее двигая «пулю». Пальцами глубже впиваюсь в щеки, чтобы заставить себя замолчать.
Мое дыхание сбивается, а тело напрягается. Я кончаю, прикусив язык, и опускаюсь на кровать. На секунду я замираю, глядя в потолок, пуля все еще в моей руке, но уже выключена. Потянувшись, я кладу ее на тумбочку и закрываю глаза. Перекатившись на другой бок, я вздыхаю, устраиваясь поудобнее, и открываю глаза.
И тут же ахаю, уставившись в голубые глаза. Нервно прикусываю губу, понимая, что он, вероятно, просто наблюдал, как я кончаю.
— Доброе утро, — говорю я. — Как ты себя чувствуешь?
Он протягивает руку, хватает меня сзади за шею и толкает на живот, прежде чем я успеваю среагировать. Мое тело сейчас слишком вялое. Экстази все еще в организме, не говоря уже об оргазме, который я только что испытала. Син без труда раздвигает коленями мои ноги, заставляя меня приподнять задницу.
— Син…
Он шлепает меня по ягодице.
— Я видел, как ты кончила, маленький демон.
Я всхлипываю, впиваясь пальцами в простыню.
— Этого больше не повторится.
Он проводит костяшками пальцев по моей обнаженной киске, покрывая пальцы моей влагой. Затем пальцы исчезают, и через секунду я слышу, как он их сосет.
— Мне нравится вкус моей жены на завтрак, — бормочет Син, и я невольно издаю стон. — Ты хочешь кончить, Элли? Я заставлю тебя кончить. Попроси меня хорошенько.
Син шлепает меня по киске, от чего я вскрикиваю и пытаюсь отодвинуться от него, но его рука, обхватившая мою шею сзади, удерживает меня на месте.
— По-жалуйста? — делаю глубокий вдох.
— Еще раз.
Он еще раз шлепает меня по киске.
Я задыхаюсь.
— Пожалуйста… заставь меня кончить.
Син скользит двумя пальцами глубоко внутрь меня, и я отталкиваюсь от них, когда он добавляет еще один, раздвигая мою пизду.
— Знаешь, я уже однажды наблюдал, как ты связываешь себя и кончаешь.
— О, Боже, — я раскачиваюсь взад-вперед на его пальцах в ответ на его слова, заставляя свою киску сжиматься вокруг них.
— Я так хотел схватить тебя и трахнуть в рот. Наказать тебя за то, что ты прикоснулась к тому, что принадлежит мне.
Син убирает пальцы, я напрягаюсь, думая, что он снова собирается ударить, но вместо этого чувствую, как в мою киску упирается его член, затем он толкается в нее, и у меня сбивается дыхание. Наклонившись, Син прижимается ко мне всем телом, его рот оказывается возле моего уха, и он издает стон, когда проникает в меня по самые яйца, широко растягивая, чтобы вместить свой большой размер. Он шепчет:
— С этого момента, если ты кончишь сама, то будешь наказана, Элли. Поняла? — Син отстраняется и вонзает свой член в мою киску.
— Да! — кричу я.
— Я владею этой пиздой, этой задницей и этим ртом.
Он отводит бедра назад и снова толкается вперед, отчего кровать ударяется о стену.
— Скажи это, — приказывает Син, хватая меня за волосы и заставляя хныкать. — Скажи: «я твоя, Син».
— Я… твоя, Син, — выдыхаю я, облизывая губы. — Пожалуйста, заставь меня кончить, — добавляю я, чувствуя, как снова нарастает оргазм.