Грешник
Шрифт:
Отец берет чек и тяжело вздыхает. Он заплатил за этот дом наличными. Это было давно, но тогда речь шла о миллионах. Мать Сина смогла продать его дороже запрашиваемой цены, что было больше того, что мой отец заплатил за него много лет назад. Он больше не Лорд, и с этим у него начинается другая жизнь. Которую он заслуживает. Мы хотим помочь ему как можно больше.
— Я… я не знаю, что сказать, — шепчет отец.
— Скажи, что останешься в Пенсильвании.
Это мой самый большой страх. Что отец уедет, и я не смогу видеть его так часто, как хочу.
Отец встает со своего места и обходит стол. Я встаю, и он заключает меня в крепкие объятия.
— Я не уеду, Элли, — хрипло говорит отец, и я чувствую, как слезы застилают мне глаза. Он обнимает меня еще крепче. — Я никуда не уеду.
Отпустив меня, он подходит к Сину, и они по-мужски обнимаются.
Я чувствую, как первая слеза скатывается по моему лицу, пока я улыбаюсь. Это то, чего я всегда хотела. Быть любимой и чувствовать себя в безопасности.
ЭПИЛОГ ВТОРОЙ
СИН
ВОСЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Выйдя из спальни, я застаю свою жену на кухне.
— Доброе утро, маленький демон, — шепчу я ей на ухо, подходя сзади. Обнимаю ее за талию. Я зарываюсь лицом в ее шею, Элли откидывает голову в сторону, чтобы дать мне лучший доступ. Я издаю стон, поднимаю левую руку, чтобы схватить ее за подбородок. — Я так…
Меня прерывает открывающаяся и захлопывающаяся входная дверь, и я отстраняюсь.
— Кто, черт возьми, пришел в такую рань? — бормочу я.
Когда у тебя два подростка, дети постоянно приходят и уходят в любое время дня и ночи.
Мы с женой оба заходим в гостиную и видим, как по лестнице взбегает наша дочь.
— Где ты была? — спрашиваю я.
Аннали останавливается на полпути, откидывает голову назад и вздыхает, прежде чем повернуться ко мне.
— Мы ходили за кофе.
— Кто это — мы? И разве тебе не пора собираться в школу?
Обесцвеченная блондинка высовывает голову с балкона второго этажа.
— Привет, мистер и миссис С., — машет нам рукой ее подруга.
— Я готова.
Наша дочь жестом показывает на свою футболку и треники, которые выглядят на три размера больше. Ни то, ни другое не похоже на ее. Я никогда не видел их раньше. Я из тех отцов, которых большинство детей ненавидят. Я очень активно участвую в жизни своих детей, хотят они этого или нет. Я все замечаю и всегда задаю вопросы.
Я никогда не верил в Бога. Но если бы верил, то сказал бы ему, чтобы он шел на хрен. Те дни, проведенные с Элли в подвале, когда я пытался ее обрюхатить, сработали. Я навсегда в долгу перед своим тестем и Тайсоном за то, что они пришли и вытащили меня из «Бойни». Но Бог рассмеялся и сказал: «Смотри». Он дал мне дочь, которая один в один как я. Твердолобая, упрямая и заноза в заднице. Затем, чтобы усугубить ситуацию, он сказал: «давай сделаем ее похожей на ее мать».
— Поторопись. Я не хочу, чтобы вы опоздали, — прогоняет их Элли.
Я следую за ней, направляясь обратно на кухню.
— Если она ходила за кофе, то где он? — спрашиваю я жену.
Элли бросает на меня многозначительный взгляд.
— Успокойся. Ты слишком много волнуешься.
— Ей восемнадцать, — говорю я.
Скоро она закончит школу. Я не доверяю мальчикам, с которыми она общается.
Элли похлопывает меня по груди.
— Все в порядке.
— Доброе утро.
Моя жена отстраняется, чтобы посмотреть на нашего сына. Его глаза едва открыты, на той стороне лица, где он спал, красные отметины. Его волосы растрепались на макушке и падают на глаза.
— Вот как должен выглядеть подросток утром, — замечаю я.
Наши дети не могут быть более разными во всех отношениях. Люди, не знающие нашу семью, думают, что они близнецы. Но чего можно ожидать, когда они одного возраста?
Когда они уже были достаточно взрослыми, чтобы говорить, то заявляли всем, что они близнецы. Мы никогда их не поправляли. Они знают правду, но для них они брат и сестра. Элли — мама, а я — папа, и любой, кто не может этого понять или принять, может идти на хуй.
— Голоден? — спрашивает его Элли.
— Умираю с голоду, — зевая, отвечает Брекстон.
— Поздно лег? — интересуюсь я.
— Да, готовился к выпускному, — опустив лицо на столешницу, он закрывает свои голубые глаза.
Я слышу, как открывается и снова закрывается входная дверь, и через несколько секунд на кухню входит мой тесть.
— Доброе утро, — приветствует он всех яркой улыбкой.
— Папа, что ты здесь делаешь? — обнимая его, спрашивает Элли.
— Решил отвезти тебя на работу, — предлагает он. — Мы ведь все еще обедаем сегодня, верно?
Элли работает лицензированным секс-терапевтом с тех пор, как детям исполнилось пять лет. Я сказал ей, что она не обязана работать, но Элли хочет. Она решила вести практику вне дома. Она не хотела, чтобы пациенты приходили и уходили на сеансы. Я понял и поддержал ее.
— Конечно, — отвечает она ему.
Входит Аннали с подругой и бьет брата по затылку.
— Проснись.
Брекстон садится, потирая ушибленное место и, прищурившись, смотрит ей в глаза.
— Некоторые из нас действительно заботятся о своих оценках и учатся.
Она смеется, но не спорит.
— Брекс, хочешь пострелять сегодня после школы? — спрашивает его Николас.
— Конечно, — отвечает он, пожимая плечами.
— А как насчет тебя, Анна? Хочешь присоединиться к нам? — спрашивает он ее.
— Нет, спасибо. У меня есть планы.
— Что за планы? — интересуюсь я.
— Школьный кружок, — отвечает Аннали и печатает, не отрываясь от своего мобильного. — Выпускной через три недели. Нужно подготовиться к экзаменам.
Ее брат фыркает, как будто не верит ей.