Грешники
Шрифт:
– И нравится тебе это?
– брат громко зевнул, ладонью прикрыл рот.
– Меня вот, представь, бесит. Скоро вставать, тесть просил с самого ранья приехать. А тут жена будит среди ночи. И пристает с рассказами. Как мой брат обижает ее младшую сестренку. И требует. Дать тебе пизд*лей.
– Дай, - усмехнулся и в десятый раз оглядел зал.
Ни рваной футболки, ни рюкзака, она будто с места преступления скрылась, не оставила следов.
Где она, на втором этаже?
Покосился на лестницу.
– Зря
– Любишь стриптизерш - ради бога, - высказал.
– Но какого хрена так палишься. Жене наврать про работу, командировку, нет? Сказал - и свободен. Хоть сутками трахайся.
– Это ты мне свой метод сейчас расписываешь?
– Отвали, - брат зашел за стойку и с полки сгреб бутылку люксовой водки, нашарил рюмку.
– Есть же какие-то правила. Негласные. Нельзя вот так внаглую.
Света с лицом воина направилась мимо меня на второй этаж. Остановил ее за руку.
– Экскурсия окончена.
– Значит, все таки прячешь кого-то там, да?
– она вскинулась.
– Да.
– Что?
– она подалась на меня, хлопнула ресницами.
– Что?
– Свет, спокойно, - Сюзанна потянула ее к себе, та не пошевелилась, на меня уставилась, и этот ее спектакль уже не чует границ.
Она помнит прекрасно. Что такой уговор. Мы не мешаем друг другу жить. Не устраиваем скандалы. По выходным собираемся на семейных ужинах.
Наши родители дружат годами, я свою жену знаю с детства, у нас удобный брак.
Но он не про любовь.
Так какого черта.
– Я сейчас же туда поднимусь, - она махнула рукой в сторону лестницы.
– И все волосы повыдергиваю твоей девке, она у меня на полгода на больничную койку загремит! Понял меня!
– в лицо прилетело убойное амбре - супруга и вино пила, и коньяк, и, кажется, ведро коктейлей.
Света развернулась.
– Сейчас ты поедешь домой и проспишься, - сильнее сжал ее локоть, а дальше бесконечная дорога до выхода и над ухом визг.
– Савва, ты с ума сошел!
– меня оттолкнули от жены. Сюзанна покраснела, широко открыла рот.
– Ты как с моей сестрой обращаешься? Она тебе кто, девочка с улицы? Влад!
– крикнула в сторону стойки.
– Так и будешь сидеть? Может, мне папе позвонить? Рассказать, что тут творится?!
Эффекта она добилась - брат отставил рюмку и слез с барного стула.
– Пойдем, пойдем отсюда, - обнимая Свету, Сюзанна загремела засовом.
– Выйдем, подышим воздухом. Мой Влад с ним разберется.
Они скрылись на улице. Брат закурил и остановился напротив, качнул головой.
– Ну. Поздравляю.
– Пьяные истерики пусть папе и закатывают, - посмотрел на экран - сестры расселись на ступеньках. Света натужно рыдает, а жена брата в красках описывает, как Влад мне здесь наваляет.
– Я на выходных не стал говорить, - Влад стряхнул пепел под ноги. Носком туфли растер его по полу.
– Но мне за тебя уже предъявили. Тесть недоволен. В общем...если не изменишь отношение к жене - мне придется забрать свою долю в бизнесе.
Он на полном серьезе мне это вещает. С каменным лицом. Это просто смешно.
– Какую долю, Влад?
– ладонью оперся на стену.
– Бизнесом занимаюсь я. Вместо одного клуба у нас теперь сеть из семи заведений по разным городам. Они не из воздуха появились. Только на прошлой неделе открылся седьмой. Как ты заберешь долю? Зачем? Деньги сейчас в обороте.
– Я знаю, - он затянулся, сигарета затрещала. Брат продолжил, глядя куда-то мимо меня.
– У тебя же выбор есть. Выдергиваешь деньги в ущерб бизнесу. Или становишься поласковее с женой. Просьба не моя, тесть передал, - добавил он прежде, чем я ответить успел. И толкнул дверь на улицу.
– Короче, мы поехали. Свету сегодня к нам заберем ночевать. А ты подумай, ладно? Не грейся только. Так реально правильнее. И лучше нам всем.
Глава 42
Злата
– Муженек такие деньги зашибает, а в холодильнике шаром покати, - привычно проворачал отец, когда я, проспав до обеда, выползла в кухню. Он громыхнул крышкой кастрюльки, железной ложкой помешал сосиски и кивнул в кипящую воду.
– Вон, погляди. Раздулись. Прямо как самомнение твоего муженька.
– Я ушла от него, - сказала, уставившись в пыльное окно.
– Это правильно. Это правильно. Буржуй он у тебя. Пусть на завод идет работать, - приговаривая себе под нос, папа снял кастрюлю с плиты и наклонил ее над раковиной.
Оттуда пар шибанул, отец отшатнулся.
К вечеру он об этом разговоре забудет, он часто теперь что-то забывает.
И я даже завидую. Меня память не щадит, и днем и ночью взгляд серых глаз преследует, а низкий бархатистый голос на повторе звучит в ушах.
– Чай наливай, - отец заботливо поставил передо мной тарелку с сосиской.
– И ешь больше, а то худая, как глиста. И, Злата, - он почесал колючий подбородок, помялся.
– Займешь, может, до получки? Пару сотен.
– Кошелек в рюкзаке, - отозвалась.
В следующую секунду отца и след простыл.
Отодвинула в сторону сосиску.
Да...
Налички осталось не так много, основные средства на карточках, которые мне Кирилл давал. И, наверняка, он их скоро заблокирует, ведь я к нему не вернусь.
Уже сутки прошли, как я сбежала из дома. Провела ночь в клубе с Саввой.
Уйти по-тихому получилось, через служебный выход. Но я все таки слышала голос подруги, и краем глаза успела увидеть мужчину - высокого, русоволосого, так похожего на Савву.