Грешный король
Шрифт:
Мне нравится играть с ней в перетягивание одеяла. Подобные забавы пробуждают во мне что-то теплое и давно забытое, что-то… из беззаботного прошлого, когда я не чувствовал себя одним против целого мира.
– Расскажи, – хмурится девушка, – иначе поведаю всем, что чувство юмора у Ричарда де Виллера такое же небольшое, как и его чле…
– Ладно-ладно. – Я смеюсь, на мгновение оторвав обе руки от руля. – В общем, один наваррец спрашивает другого: «А у вас есть садовник?» Второй: «Конечно». «А кухарка?» «И кухарка есть». «Неужели и дворецкий?» «И дворецкий». «Получается, вы очень
Эмилия невольно прыскает, но ее лицо тут же возвращается к непроницаемому выражению.
– Не смешно.
– Да ладно, я видел, что ты улыбнулась. Особенно эту шутку обожали в пансионе, где я учился. Просто с ума сходили.
– Ты не сравнивай юмор для прыщавых школьников с…
– …с утонченными шутками официантки? – подсказываю я. – Даже не думал. А вот мы и приехали.
Вряд ли она когда-нибудь была в этом магазине. За сверкающими на солнце витринами красуются дизайнерские наряды, стоимость каждого – не меньше двух зарплат нашей принципиальной посудомойки.
Я вновь окидываю Эмилию оценивающим взглядом. Если она хочет изображать из себя мою невесту, то должна выглядеть соответствующе. Тинейджерских толстовок, джинсов и стоптанных кроссовок прессе будет достаточно, чтобы понять, что я вожу всех за нос. К счастью, на личико она ничего, да и фигурка, как я уже успел понять, приличная. Этот неограненный бриллиант придется отнести к самым лучшим мастерам королевства.
– Сюда? – Эмилия не верит своим глазам.
– Двумя домами ниже есть «Зара». – Я стреляю в нее взглядом и выхожу из машины, бросив: – Но это если ты хочешь быть похожей на приходящую горничную.
Этого хватает, чтобы Эмилия выскочила следом и засеменила за мной. Когда я открываю перед ней дверь и жестом пропускаю вперед, она на мгновение мешкается, словно ни один мужчина так никогда с ней себя не вел. Огромные карие глаза по пять медных лагний смотрят на меня с искренним удивлением.
– Давай, утенок, – подначиваю я девушку. – Я не смогу вечно идти впереди тебя, как мама-утка.
Эмилия и правда напоминает мне птенца. Несмотря на все угрозы и острый язычок, я сразу увидел: едва она теряет бдительность, как становится невинной и беззащитной пташкой, которая не замечает притаившейся в кустах змеи.
Она пугается еще больше, когда видит летящую на нее с широченной улыбкой Ванессу. Эмилия пятится назад, но тут же упирается мне в спину.
– Отступать некуда, милая, – шепчу я ей на ушко, и девушка от неожиданности вздрагивает.
– Боже мой, Ричард! – всплескивает руками Ванесса. – Вот так сюрприз!
Владелица лавочки оттесняет мою спутницу в сторону, чтобы обменяться приветственными поцелуями в щеки. Она берет мои руки в свои ладони и прижимает их к своей груди пятого размера.
Ванесса вообще эффектная женщина. Она старше меня на пять лет, но по ней и не скажешь. Всегда ухоженная, при макияже, она разбила сердца не одному десятку мужчин, но сама так и не нашла своего единственного. В этом мы с ней очень похожи.
– Ванесса, пожалуйста, познакомься, – я представляю свою фиктивную невесту своему старому другу, – Эмилия. Эмилия,
Последние слова ощущаются во рту инородными. Представить свою девушку обществу и родным – это так же серьезно и бесповоротно, как и потерять девственность. Последней я лишился еще в средней школе, так что времени прошло немало.
– Ничего себе! Поздравляю! – Ванесса встряхивает иссиня-черными длинными волосами и одаривает меня понимающим взглядом. – Я так думаю, вам нужны кое-какие обновки.
– Ты, как всегда, проницательна, – улыбаюсь я.
Ванесса не раз выручала меня, и даже если она заметит что-то странное, то ей можно доверять.
Эмилия хмуро смотрит на меня, но я молча вхожу в магазин и сразу сажусь в мягкое кресло посередине зала. Надо еще проверить почту – министры без моих подсказок и двух строчек в указах связать не могут. Достав смартфон и планшет, я жестом показываю Ванессе, что она может приступать. А Эмилия, если раньше хотела держаться от меня как можно дальше, то теперь выглядит испуганной и растерянной в руках опытной модницы.
– Шестерочка, тут и мерить нечего, – Ванесса с одного взгляда оценивает размер девушки. – Была бы грудь чуть побольше, но… кхм… – И, не закончив мысль, она углубляется в содержимое реек. – Не то, не то… Слишком просто, слишком вульгарно, слишком ярко, слишком бледно, слишком коротко. А, вот это превосходно.
Я невольно отрываю взгляд от смартфона – Эмилия на меня не смотрит. Ей явно не по себе в таком месте и тем более в обществе Ванессы. Готов поспорить, у нее не было ни одного мужчины, кто баловал бы ее, дарил подарки и выполнял капризы. Она настолько к этому не привыкла, что во мне даже зарождается легкий азарт. Прежде чем Эмилия посмотрит на меня в ответ, я возвращаюсь к письму для премьер-министра.
Эмилия и Ванесса скрываются за шторой большой примерочной. Я то и дело посматриваю туда, сам не понимая зачем. Подобного предвкушения я не ощущаю даже когда раздеваю женщину, а тут женщину предстоит одеть. Наконец Ванесса выскальзывает из примерочной и возвращается к кассе, тут же погружаясь в ноутбук. Таким образом она дает мне понять, что я могу войти. И я воспользуюсь этой возможностью.
Заметив меня в отражении зеркала, Эмилия вздрагивает и пытается прикрыться, будто наряд показывает слишком много. Но моему взору предстает нечто идеальное. Темно-красный шелк, длина до колен, тоненькие лямки-спагетти, простой крой и силуэт. Но Эмилии именно этого и не хватало. Стоило снять мешковатые обноски – и вуаля. Подобной фигуры Марии ван Костен не достичь никакими диетами.
Я втягиваю носом воздух, пытаясь избавиться от желания коснуться тонкой талии, как я привык делать с другими женщинами.
– Ты чего здесь забыл? – бурчит Эмилия.
Нервничая из-за моего присутствия, она принимается снимать платье, чтобы я его на ней не видел, но затем понимает, что делает.
Я мягко смеюсь.
– Не нужно стесняться, утенок.
Мы по-прежнему держим зрительный контакт через отражение, и это почему-то кажется очень интимным.
– Не нужно давать мне дебильных прозвищ, – злится она. – Уходи.