Грёзы и предостережения
Шрифт:
Меч вновь ударяет о меч, высекая искры. Пот уже давно струится по обнаженным телам, на которых из одежды лишь короткие кожаные штаны. Струйки крови сочатся из пропущенного Ореттом удара в плечо, чтобы тут же запечься, оставляя большие тёмные пятна.
— Жду, когда твоя королева станет моей, — торжествующе усмехается, скривившийся от боли, Киариз. — Как она будет вырываться, стонать и всхлипывать под моими ласками, а потом просить еще и еще, закатывая глаза от удовольствия, — бьет словами Оретта противник и эти удары много болезненнее, чем все нанесенные за бой
— Из круга выйдет только один, — напоминает он, не поддавшись на провокацию.
Киариз заливисто смеется, дергая рукой и доставая что-то из-за пояса брюк:
— Ты так в этом уверен? — лава под ними вдруг дергается, а потом начинает медленно опускаться вниз: — Видишь ли, папочка так давно у власти, что знает все секреты древних, — издевается рейттар, нанося удар за ударом, а потом резко отскакивает, вступая в новый круг, и снова взлетает вверх, оставляя противника одного внизу: — Я достаточно порезвился с тобой, но пора Предводителю выйти из круга, а тебя ждет встреча с очаровательными папочкиными питомцами, — отбрасывает под ноги Оретта, ставшую уже ненужной вещицу.
Оретт и сам не понял, как в ответ вылетела его рука с заготовленным заранее и припрятанным метательным ножом. Угодив острием точно в глаз Киаризу, нож сбил уже мертвое тело с платформы, прямо под ноги вырвавшихся неизвестно откуда преобразившихся.
И все сливается в череду бесконечных выпадов и ударов — преобразившиеся, обезумившие, брызгающие слюной, с пустыми глазами, окружают Оретта со всех сторон. Где-то в стороне на краю зрения беснующаяся голодная стайка рвет на части тело его недавнего противника. С завидным спокойствием и отрешенностью рейттар вступает в новый бой, понимая, что ситуация точно безвыходная, ему не пробиться к выходу, даже если бы он знал, где этот самый выход находится, и все, что ему остается, забрать с собой как можно больше мешающих друг другу, невероятно живучих и смертельно опасных тел.
Что ж он это предвидел. Остается только надеяться, что остальная часть предвидения тоже исполнится и Некодос будет повержен.
Бой казался бесконечным. Рука давно устала наносить удары налево и направо, а противников меньше не становилось. Снова и снова взлетал вверх потяжелевший меч, и снова опускался, срубая очередную голову.
Если бы не драконье зрение, если бы не вливаемые в него Дреймом силы, Оретт уже давно бы упал под ноги преобразившимся, как очередная отрубленная голова.
Откуда их столько? И какие-то они странные — меньше, медлительнее, слабее, чем те, которых он встречал до этого. И тупее. Хотя какой интеллект, когда они смотрят пустыми глазницами?
Ещё три шага и он доберется до стены и тогда хоть горящая саднящей болью спина будет прикрыта. Интересно, сколько у него осталось времени до того, как он пополнит ряды этой жаждущей крови обезумевшей толпы? Убить себя что ли? Если бы не Дрейм, который отправится вслед за ним, он бы так и сделал. И не Рина…
Нет, ему нельзя сдаваться и пасовать. Очередной взмах меча так и замер в воздухе остановленный у самой шеи возникшего напротив него преобразившегося. Как он узнал его? Рейтттар и сам не понял, только какое-то странное чутье и хорошая реакция помогли избежать непоправимого.
— Ты? — удивлённо выдохнул Оретт, отводя меч и рассматривая выступившую голубую струйку крови.
— Я, — соглашается рупантари, и его острые когти вонзаются во что-то за спиной Оретта. — Идём. Они выпуссстили вторую группу. Те кровожжадней будут, — усмехается этот шипящий ящер и делает шаг к незамеченной ранее рейттаром двери.
— Это мои, — предупреждает он, когда меч Оретта снова свистит, нацеленный на более крупного преобразившегося выросшего рядом с ними: — И это, — кивает рупантари на парочку преобразившихся рядом.
А дальше снова все сливается в монотонное «бей и коли», пока они, наконец, не оказываются возле открытого прохода и рупантари, стукнув по чему-то в стене не закрывает каменную дверь, отсекающую успевших протиснуться в проём преобразившихся.
Темная, почти черная кровь брызжет во все стороны и вспыхнувший на стенах мох на мгновение меркнет, чтобы тут же вспыхнуть хищным ярким светом.
Рупантари о чем-то тихо переговариваются между собой на незнакомом рейттару языке, и Оретт только сейчас замечает, что одного не хватает. Их осталось всего трое.
— Почему ты так хорошо тут ориентируешься? — вырывается неуместное недоумение.
— Ты дейссствительно хочешшь это зззнать сссейчассс? — отражая нападение, раздражённо прошипел рупантари, поворачиваясь к рейттару.
Оретт непременно бы продолжил свои расспросы дальше, но где-то сбоку послышался шум десятка лап и они, встревоженные и потрёпанные, рванули в указанный рупантари коридор.
И снова нескончаемый бег и стычки, в которых они получили раны и потеряли ещё одного рупантари.
— Ззадержжу, — кинул последний из сопровождавшей их троицы, когда они, нырнув в очередной коридор, оказались в каменной ловушке.
— Гард, — прорычал рейши, запирая дверь и отсекая врагов, — раньше стены там не было. Посмотри вон там, слева, на высоте роста значок в виде круга с молнией внутри.
Оретт обернулся и внимательно посмотрел на едва держащегося на ногах рупантари, всего залитого голубой кровью.
— Зачем? Я все равно скоро стану таким же, — рейттар кивнул на валяющееся у двери мертвое тело, что, несмотря на отрубленную голову, еще подавало признаки жизни. — Бессмысленные жертвы.
— Они сссами иссскали месссти и сссмерти. Потеря ишессы убивает жжжелание жжжить. А так они ушли в бою и ссс чессстью.
Оретт машинально кивнул, такая логика ему была понятна, он сам не раз сталкивался с теми рейттарами, что утратив дракона, искали смерти в бою.
— А ты? У тебя разве нет ишессы? — спрашивая, рейттар снова обернулся к нужной стене и сосредоточился на поиске символа.