Грёзы и предостережения
Шрифт:
Обработав несколько самых крупных ран, переключилась на Оретта, все это время молчаливо наблюдающего за мной.
— Что ты делаешь? — дернулся он, когда я легко убрала его притиснутую к боку руку.
Устало вгляделась в затуманенные болью синие глаза, только сейчас понимая, что своими действиями выдернула рейттара из забытья.
— Пытаюсь помочь.
— Не нужно. Не трать силы. Мне не поможешь, а тебе нужно выбираться. Здесь полно…
— Заткнись! — резко оборвала я эти словоизлияния. Первый раз сталкиваюсь
Мысленно отстранилась от всего, и принялась латать рану золочеными нитями.
— … чтобы мы встретились в другое время, и я мог предложить бы тебе иное. Защитить, — донеслись до меня слова Оретта.
— Ты и так защитил, — буркнула в ответ, но он не слышал.
— Быть с тобой. С того самого дня как увидел тебя на площади, как посадил тебя на Дрейма знал, что ты мой рок и моя самая большая ошибка, — бессвязно бормотал мужчина. — Не хотел говорить…. Хотел оградить…. испортил запах платья, чтобы не выбрала драконица и ты не оказалась на кону…
— Что? — ошарашенно посмотрела я на рейттара, но синие глаза закатились и Оретт потерял сознание. — Значит, ты изначально не хотел видеть меня рядом с собой? — задала риторический вопрос.
Сорвавшийся всхлип замер на устах. Вернувшись к прерванному занятию, провела руками по остальным ранам, не замечая горячих слез стекающих по щекам и капающих с подбородка.
«И что сегодня за день всемирного потопа? Сколько можно рыдать?», — упрекнула сама себя и перебралась к Шаю, долечивать оставшиеся раны.
Не успела… Потому что пришли те, от кого предостерегал Оретт, а я почти ничего не могла сделать, только пытаться не пустить их к двум телам, в которых едва теплилась жизнь.
Огромные когти впились в мое тело, разрывая меня надвое. Не сдержав болезненный крик, уплыла в гостеприимную темноту.
Глава 17
В себя пришла, будто вынырнула из стремительно уносящего меня потока ледяной воды.
— Тише, тише. Все хорошо, — прошептал рядом тихий голос.
— Сар? — удивилась, узнав голос, не в силах поднять веки и открыть глаза. Тело болезненно ноет, словно побывало в мясорубке. Голова раскалывается так, как будто кто-то препарировал мою черепную коробку.
— Все хорошо, — шепнул рейттар и моей щеки коснулись теплые губы. Тут же отпрянули, а мне так хотелось их удержать.
Меня чуть приподняли и к губам поднесли что-то холодное, влажное. Сделала жадный глоток горьковатой жидкости и тут же скривилась, закашлялась.
— Не спеши. Напиток не так уж и плох, если пить потихоньку, — пояснил мне мужчина, аккуратно поддерживая меня со спины и снова поднося бокал к губам.
Маленькими глотками жидкость и правда оказалась вполне терпимой, и я под настойчивые просьбы допила все.
— А теперь спи.
Качнула головой, прогоняя
— Что? — выдавила я. Спросить хотелось так много, но язык заплетался и ворочался с трудом.
— Все живы, — прошептал Нарсар, но я тревожно покачала головой, мне нужно было услышать все. Рядом прогнулась койка, и меня сгребли в объятия: — Я все тебе расскажу, когда в следующий раз придешь в себя, — шепнул парень, согревая своим дыханием мою макушку.
Следующее пробуждение было не таким мучительным. И хоть тело все еще ломило, но голова уже не трещала по швам черепной коробки. Попробовала открыть глаза, но тут же сомкнула их с болезненным стоном.
— Сейчас, — тут же отреагировал Нарсар: — Теперь попробуй.
Осторожно приподняла веки и, не почувствовав рези, раскрыла их сильнее.
— Пей, — снова у моих уст оказался кубок с противным питьем.
— Что… случилось? — с трудом выдавила я из себя слова.
— А ты не помнишь? — качнула головой, но тут же снова застонала — движение оказалось болезненным.
— Не шевелись. Как я уже говорил все хорошо, все живы.
Посмотрела на него пристально, внимательно, мысленно требуя продолжения. Долгую минуту Нарсар смотрел прямо в мои глаза, утягивая меня в свои темнеющие омуты, а потом сорвался:
— Я так испугался. Никогда не испытывал большего ужаса, чем в тот момент, когда увидел, как преобразившийся рвет когтями твое тело…, - рейттар судорожно сглотнул, прекращая свои признания и продолжая сухо и отстраненно: — Мы успели вовремя. Джури нас привела. Кстати, пока ты выздоравливала, она отложила кладку — семьдесят пять яиц. И целых девять из них королевские, — с гордостью доложил Нарсар, а я не сдержала слез, сожалея о том, что подвела свою королеву и не была с ней рядом в такой важный для нее момент.
«Глупости! — раздался в голове голос моей драконицы. — Ты и я одно целое. Мы всегда вместе».
Зарыдала еще громче, но уже от радости, что моя девочка со мной. Те несколько часов самоистязания, когда я сначала отстранилась от нее, а потом не слышала, казались мне теперь болезненной вечностью.
— Эй. Ты чего? Я же хорошие новости сообщаю, — выдернул меня из самокопаний Нарсар. Мужской палец прошелся по щеке, ласково стирая слезинку.
— Хорошие, — улыбнулась сквозь горькие слезы.
— У рейта новый предводитель — Айвир. Оретт отказался занять его место…
— Шай?
— Он ушел. Как только понял, что с тобой все будет хорошо, — что-то внутри сжалось от этих слов, лопнуло, и дальнейший рассказ я уже не слушала.
Только выцепила из потока новостей — смерть Киариза, убитого Ореттом, и сгоревшего заживо Некодоса. В последнем я почему-то усомнилась, хмыкнула скептически, но говорить ни о чем не стала, меня больше занимал уход Шая, отсутствие рядом Айвира и вина, которую я ощущала перед Нарсаром.