Гридень 2. Поиск пути
Шрифт:
— Брнсх, шпрб, всякие… — пробурчал «гном».
Нет, это не какой-то язык Средиземья и передо мной не сказочный персонаж, а реальный человек, вот только он не русский. Чех, скорее всего, это у них в словах много согласных букв, что и не выговоришь.
— Самострелы мои? — настаивал я.
— Есть… — мастер показал четыре пальца, потом подумал и выставил три пальца. — Дня.
Хорошо, что не один день, иначе мог и средний палец показать мне, сообщая куда мне идти со своим заказом.
Почему тут чехи и не только они, но и мазовшане, к примеру? А пригнал Ростислав Мстиславович
— Злой кузнец, — озвучил свой вывод Спирка, когда мастер ушел внутрь огороженной бревенчатым забором мастерской.
— Абы сделал то, что от него просят, — сказал я и решил прогуляться по городу, Спирка же в который раз за последние два дня вновь пошел в церковь.
Женского внимания хотелось сильно, гормоны в молодом организме влияли и на сознание. Общение с Рахиль уже позабылось, точнее сказать, я ее помню и, представится такая возможность, так и спасу, если она жива. Но молодой организм, вкусивший прелесть плотских забав требовал продолжения.
Я бесцельно бродил по городу, рассматривая людей и периодически, когда попадались торговые лавки, приценивался к разным товарам, в основном к железным предметам, но не военного назначения, а к хозяйственным. Вот только, ни женщин, чтобы познакомиться, ни девушек, чтобы хоть полюбоваться ими издалека, не встречалось.
— Вот ты где! — услышал я крик рядом с собой.
В мою сторону бежал Боброк.
— Тебя ждут в детинце. Князь повелел быстро найти и привести тебя. Там епископ еще… — запыхавшись сообщил мне новик.
— Если задержусь, выходите за город, пусть тренировку начинает Лавр, — сказал я Боброку и поспешил, нельзя заставлять себя долго ждать, а то вероятные собеседники будут нервничать и никакого разговора не сложится.
Быстро преодолев не менее версты до детинца, я, без задержек от охраны, сразу же направился в терем, там и располагался епископ, там же сейчас занимал несколько комнат князь Иван Ростиславович.
— Так это ты, отрок, братство придумал христианское по примеру латинянских ордеров лицарских? — с порога задал вопрос рослый мужчина с чуть проступающей сединой в волосах и аккуратной, постриженной, но пышной рыжеватой бородой.
— Я, владыко и считаю, что это возможно! — сказал я.
— Рассказывай! — повелел Климент Смолятич.
От автора: У меня было всё, но меня предали Архимаги. Теперь я в теле приговорённого к казни пацана. Всех накажу, деньги заработаю, Род подниму. Мне здесь уже нравится! https://author.today/work/346704
Глава 4
Климент Смолятич сидел, нахмурив брови и погруженным в свои мысли. Князь Иван Ростиславович, восседавший рядом с епископом на одной с ним лавке, так же молчал и, то и дело, с интересом бросал на меня взгляды. Это князь не увидел, или не услышал, в моих словах несоответствие
Вот теперь Иван Ростиславович как-то иначе на меня смотрит, как на диво-дивное и чудо-чудное, хорошо что не как на юродивого… а предсказателя, что ли. Ну и пусть смотрит, а еще лучше воспринимает меня именно таким образом.
— Да что же ты отрок меня внедоумил? Я и не ведаю, что ответить. А все знают, что я могу давать советы и объяснить любые вопросы и веры и бытия сущного, — нарушил тишину Климент.
Я даже чуточку вздрогнул, так как неожиданно это сделал епископ, да еще и громоподобным басом. Князь, так чуть ли не подпрыгнул, сидячи на лавке. Тут бы и посмеяться, пусть и внутренне, не показывая князю его комичный вид, но тема разговора была более чем серьезной.
— Владыко, ты видишь в моем предложении что-то несбыточное, невозможное? — спросил я, так как Смолятич вновь погружался в раздумья.
— Да, в том-то и дело, что, нет. В монастырях иноки боевые есть, при храмах в градах великих, так же. Иные воины ищут успокоения мятежных душ своих и идут в монастыри, но не перестают быть воинами. И такое неправильно, ибо обитель — есть место для молитвы, а не ратных занятий, — говорил Климент Смолятич. — Князь, Иван Ростиславович, ты-то что думаешь?
— А я, как и ты, владыко, вижу в затее интерес для себя и церкви нашей христианской, — скупо ответил князь.
— А для чего нужен Орден? И по мне, так лучше назваться «Братством» — спросил Смолятич, но не дал мне возможности ответить, сам продолжил. — Я вижу, что сие начинание может стать скрепой для Русской Земли, стонущей от усобиц. Единство Руси нужно, я говорю о том с того часа, как меня стали слушать.
— Владыко, дозволь задать вопрос тебе! Может и крамольный, сложный, — сказал я, когда епископ, видимо, ждал высказывания согласий с озвученной им главной целью Братства.
— Ну? Отрок со взором старика, говори! — сказал Климент Смолятич и изготовился слушать.
Было у него типичное поведение, когда епископ внимательно и вдумчиво слушает. Климент хмурит брови и начинает выглаживать правой рукой свою бороду. А еще он не смотрит на говорящего постоянно, а бросает тяжелые взгляды, смотря то в сторону или в пол и после резко на собеседника. Кстати, отличный прием в разговоре, если есть желание продавливать собеседника и делать его «вторым номером» в беседе.
Смолятич, было очевидно, посчитал меня тем, кто и лидерство в разговоре может завоевать. Епископ со мной разговаривает точно не так, как мог бы говорить с отроком. Видимо пора и мне уходить от восприятия себя, как отрока. Бороду что ли начать отращивать? Что-то очень плохо она у меня растет, потому и скоблю ножом. Если борода — так нормальная, а не пушок на щеках цыплячий.
— Так вот. Вопрос мой таков: нужен ли Руси единый господин, чье решение было одно на всех? — спросил я.
— Без единого великого князя, не может быть единой Руси, — как само собой разумеется отвечал владыко, несколько кривясь, наверное не нравиться ему, что пока лидерство в разговоре за мной.