Гримус
Шрифт:
Задыхаясь, он мчался к сухому колодцу.
Глава 16
Именно колодец помог Виргилию Джонсу принять окончательное решение; но прежде чем решение было принято и роль колодца стала ему ясна, он подобрал и сломал все веточки в пределах досягаемости своей руки. Ломая очередную веточку, он бросал половинки в пустую глотку колодца.
Слово за словом он убеждал себя идти. Вот каковы были его рассуждения:
О том, что на острове Взлетающий Орел первым делом встретит старого Виргилия Джонса, Николас
Хруп.
Ergo, Николас Деггл мог послать индейца на остров просто для проверки, для того только, чтобы посмотреть, крепки ли еще воздвигнутые им Врата.
Хруп.
Что означает также и скорое прибытие самого Деггла, который не заставит себя ждать.
Хруп.
А если Николас Деггл вернется, жизнь на острове станет просто невыносимой. После Гримуса, он полагает Виргилия Джонса своим вторым заклятым врагом. Деггл объявил об этом, когда его изгоняли с острова.
Хруп.
Но даже если Николас Деггл не вернется, жизнь все равно вряд ли наладится. Эффект охватывает все большую территорию и усиливается. Долорес даже пришлось отказаться от обычных дальних походов в лес за припасами. Как только Эффект накроет их маленькую хижину, то жизнь здесь ничем не будет отличаться от жизни в К. Для Долорес уж точно.
Хруп.
О чем наверняка знал Николас Деггл (и о чем Взлетающий Орел не знает, по крайней мере пока), так это о том, ч?м Взлетающий Орел, увлеченный своими поисками и такой целеустремленный, может в результате стать для острова. Шансы на подобный исход были очень велики.
Хруп.
Так что сидеть на месте сложа руки резона нет.
Хруп.
Остается Долорес — снова взбираться на гору она ни за что не согласится. Но если он решит в конце концов идти вместе с Взлетающим Орлом — а ведь он уже все равно что решил, — то объяснить это можно будет только тем, что он поступает так для блага Долорес и ни для чего более.
Хруп.
Но если вслед за аксона на острове все-таки появится Деггл, а его в хижине не окажется, что тогда? Хватит ли у Долорес сил противостоять Дегглу? Мистер Джонс несколько минут раздумывал над этим и решил, что если ему суждено уйти, то лучше уж считать, что Долорес в состоянии постоять за себя.
Хруп.
Решающий вопрос: будет ли от него, искалеченного и истерзанного предыдущим опытом пребывания в различных измерениях, толк как от проводника? Ответ мог быть только один, безрадостный: он постарается изо всех сил и будет надеяться на лучшее.
Хруп.
Другой вопрос, тоже немаловажный: сможет ли он управлять действиями Взлетающего Орла и послушается ли тот его? От этого во многом зависело удачное осуществление его плана. И снова ответ был уклончивым: все зависело от того, как Взлетающий Орел перенесет встречу с тем, что ждет их на пути вверх по склону горы.
Хруп.
И потом, есть ли у него выбор? Действие Эффекта ширится, подземные толчки продолжаются. Одним словом, остров обречен, и ждать конца осталось недолго.
Хруп.
Именно в этот миг колодец помог ему собраться с мыслями. Виргилий Джонс бросил половинки очередной веточки в яму и поразился внезапно бросившемуся ему в глаза сходству между колодцем и островом. Все то же: идея, которая так и не дала ожидаемых плодов. Мог некто отказаться от своих трудов, бросить все на полпути, как сам он отказался от жизни рядом с обитателями острова и ушел из К.? Но не попытается ли некто спасти начатое? Или, возможно, наоборот, некто согласился все уничтожить, как поступает сейчас он, пытаясь наполнить веточками сухой колодец и сровнять его с землей?…
Подобно Взлетающему Орлу, который выбрал путь к вершине горы вместо возможности прохлаждаться у ее подножия, подобно Долорес О'Тулл, которая прошлой ночью решилась открыть ему свою любовь, вместо того чтобы продолжать играть в молчанку, Виргилий Джонс предпочел действие бездействию. Потому что кто-то должен был сделать это, как цыпленок должен был попасть под нож Взлетающего Орла, как Долорес должна была открыться, как колодец был здесь для того, чтобы его засыпали. Кто-то в конце концов должен сделать это, сказал он себе, поднялся с травы, надел котелок и моргнул.
Взлетающий Орел появился как раз тогда, когда Виргилий Джонс сломал последнюю веточку и бросил ее в колодец.
Виргилий Джонс собрался с духом и сказал:
— Мистер Орел, вы по-прежнему хотите подняться на гору?
Взлетающий Орел остановился и несколько секунд переводил дух.
— Да, — ответил он и хотел что-то добавить, но Виргилий опередил его:
— В таком случае прошу позволения быть вашим проводником.
Известие это так ошеломило Взлетающего Орла, что некоторое время он не мог выговорить ни слова.
— Миссис О'Тулл, — объявил он наконец. — С ней что-то неладно.
Долорес О'Тулл все еще сидела в сундуке, когда Виргилий вошел в хижину — вошел один, так как Взлетающий Орел почел за лучшее остаться снаружи.
Увидев возлюбленного, миссис О'Тулл с криком радости вскочила на ноги.
— Виргилий! — воскликнула она. — Я так беспокоилась за тебя.
— Ничего, ничего, Долорес, — дрожащим голосом проговорил мистер Джонс, чувствуя себя ужасным обманщиком.
Миссис О'Тулл выбралась из сундука и заковыляла ему навстречу, как старая шимпанзе.
— Все останется по-прежнему, так ведь, Виргилий? — с волнением спросила она.
Виргилий Джонс закрыл глаза.
— Долорес, — сказал он. — Постарайся понять меня. Я должен идти на гору вместе с мистером Орлом. Должен.
— Ах, чудесно, — воскликнула в ответ она, хлопая в ладоши. — Я знала, знала, что все будет хорошо.
Виргилий Джонс впился глазами в лицо миссис О'Тулл.
— Долорес, — повторил он. — Ты поняла, что я сказал? Завтра утром мы уходим. Уходим на гору.
— Да, конечно, — отозвалась она. — Завтра утром. Завтра утром мы спустимся на берег, как обычно, я отнесу твое кресло, неуклюжий и близорукий ты мой, Виргилий, мой любимый.