Гримус
Шрифт:
— Но почему я не смогу найти сестру? Ведь остров не так велик? — успокаиваясь, спросил Взлетающий Орел.
Помолчав минутку, Виргилий Джонс ответил:
— Это не так просто объяснить, мистер Орел. Именно поэтому мы откладывали этот разговор до дня вашего выздоровления.
— Я найду ее, — упрямо повторил Взлетающий Орел.
— Постучите по дереву, — посоветовал мистер Виргилий Джонс, повернулся, подошел к ближайшему стволу и так и сделал.
— Проживая в реальности, где, как я уже говорил, возможно все, — смущенно заметил после этого он, — я предпочитаю не пренебрегать даже мелочами. Отсюда происходит и мое болезненное суеверие —
Взлетающий Орел напряженно застыл, сжав кулаки (костяшки пальцев побледнели) и губы (те превратились в бесцветную, почти незаметную полоску).
— Ну полно, перестаньте, — попытался разрядить обстановку мистер Джонс. — Я считал вас более гибким и восприимчивым.
— Я ухожу, — сказал Взлетающий Орел, — сегодня же. Я поднимусь на гору. Я найду сестру Птицепес и Сиспи, и они помогут мне выпутаться из этого безобразия.
— К сожалению, это невозможно, — ответил Виргилий Джонс.
— Почему? — выкрикнул Взлетающий Орел.
— Ввиду Эффекта Гримуса, — спокойно объяснил мистер Джонс. — День ото дня сила Эффекта растет. Сказать по правде, и нам осталось недолго ждать — день, когда граница Эффекта достигнет подножия горы и нашей хижины, уже не за горами — извините за неудачный каламбур. Я не советовал бы вам уходить.
Взлетающий Орел почувствовал себя совершенно разбитым, словно его снова только что выбросило из моря на берег.
— О чем это вы говорите? — тихо спросил он.
— О Гримусе. И порожденном им Эффекте.
— Что это такое, черт возьми?
— Для одного дня новостей, я думаю, довольно, — ответил Виргилий Джонс. — Не вдаваясь в подробности, скажу вам лишь одно: склоны горы Каф кишат чудовищами, мистер Орел. Без проводника вы там обязательно пропадете. Возможно, и проводник вас не спасет.
Совершенно уже сбитый с толку Взлетающий Орел яростно затряс головой и спрятал лицо в ладонях. Виргилий Джонс подошел к нему и положил руку на плечо.
— Мне очень жаль, — проговорил он. — Поверьте, мне очень жаль. Извините, но что правда, то правда.
— Нет, не вам, а мне нужно извиняться, — возразил Взлетающий Орел. — Я веду себя как капризный ребенок.
— Вас можно понять, голубчик, — добродушно отозвался Виргилий Джонс.
— А вы можете сказать мне, что это за чудовища?
Виргилий Джонс печально кивнул.
— Значит, вы непреклонны? — спросил он.
— Да, — ответил Взлетающий Орел. — Чем бы мне это ни грозило, я хочу довести начатое до конца.
— То, о чем я говорил вам недавно, это лишь Внешние Измерения, — сказал тогда мистер Джонс. — Кроме того, существуют и Внутренние. Никто не знает, что за вселенная может таиться в голове человека. Эффект может оказывать на сознание самое разрушительное воздействие. Последствия могут оказаться печально необратимыми.
Мистер Виргилий Джонс замолчал. Взлетающий Орел пытался добиться от него большего, но узнал только вот что:
— О некоторых свойствах острова Каф невозможно рассказать словами — это можно понять, только испытав на себе. Возможно вам, мистер Орел, повезет, и вы так ничего и не узнаете об этих ужасах. Вы мне очень понравились. Вы устремлены к своей цели и настойчивы, а для этого нужна душевная стойкость.
Взлетающий Орел неуверенно улыбнулся.
— Взгляните еще раз на этот колодец, — торопливо, желая скрыть смущение, заговорил мистер Джонс. — Вот одно из наглядных подтверждений тому, что суеверия, приметы и тому подобное не всегда справедливы. Это место я определил, пользуясь указующей на воду лозой — способ известный, — но, как видите, воды тут нет и в помине. Для того чтобы вода здесь появилась, одного хотения недостаточно — нужно и само ее присутствие. Одним желанием не заставишь воду сочиться из сухих стенок.
— Но зачем вам колодец? — удивился Взлетающий Орел. — У вас же есть ручей.
Он махнул рукой в сторону журчащей между деревьями извилистой водной полоски.
— Нужно же мне было чем-то заняться, — неохотно ответил мистер Виргилий Джонс. — Мысль, конечно, не самая лучшая.
— Ваши желания мне непонятны, — сказал мистер Джонс Взлетающему Орлу. — Вы хотите стать старше, умереть — это грустно слышать. Откуда у вас, такого молодого телом и, вероятно, душой, такие мысли?
Отвечая, Взлетающий Орел удивился горечи, которую расслышал в собственных словах:
— Я хочу вернуться к людям.
По лицу мистера Джонса быстро скользнула тень: сначала потрясение, потом на смену пришло что-то другое… желание извиниться? Этот человек слишком часто извиняется, подумал Взлетающий Орел.
— Любопытно, — проговорил мистер Виргилий Джонс, — смерть вам представляется силой очеловечивающей.
Настроение у растерянного Взлетающего Орла вконец испортилось — он все глубже погружался в трясину неразрешимости, и выхода пока видно не было. Мистер Джонс, очевидно, чувствовал себя не лучше. Поднявшись с травы, на которой они сидели, он отряхнул брюки, поправил шляпу и попробовал вернуть гостю присутствие духа.
— Остров Каф, — заметил он, — часто представляется мне великим лингамом, находящимся посреди йони — Моря. — Увидев, что Взлетающий Орел смотрит на него непонимающе, Джонс пояснил: — Это санскритские термины, мой дорогой Орел. Не слишком приятная вещь. Я знаю, у меня мрачноватый юмор.
Снова посерьезнев, он продолжил:
— Почему я придаю этому несчастному месту такой откровенно фаллический смысл, сказать с точностью не могу. Дело в том, что нас, живущих на острове, объединяет сущая безделица. Это…
Мистер Джонс замолчал.
— Что же? — настойчиво спросил его Взлетающий Орел.
— Но вы и без меня, должно быть, знаете это, голубчик, — ответил Виргилий Джонс, делаясь необыкновенно серьезным. — Я говорю о бесплодии. Мы стерильны. Стерильны. Вот на чем я сломался. Печальный, если не сказать трагический побочный эффект Напитка Жизни. Среди этих забытых Богом скал вы, голубчик, не услышите детского смеха. Мы все бесплодны, каждая грешная душа.
Включая и вас.
Настало время горечи звучать в голосе мистера Виргилия Джонса. Взлетающий Орел встал, повернулся и зашагал к хижине. Виргилий Джонс снова опустился на траву и еще долго в задумчивости сидел так, выбирая у своих ног мелкие веточки и ломая их между пальцами.