Гринвуд
Шрифт:
Семья миновала контроль тоже без проблем, а вот старику пришлось помогать. Сам он не мог взойти по трапу, пришлось стюарду подставить свое плече. И не будь дежурный офицер столь строг, он бы разбогател на серебряную монету, что предлагал старик. Но офицер извинился и вежливо объяснил, что это на "Кортесе" запрещено. Старик спрятал монету в карман, похлопал стюарда по плечу и втихаря подмигнул ему единственным глазом. После этого попросил того стянуть перчатку с его левой руки, поскольку правой он опирался на трость.
Кристалл не среагировал на деда, но больше наблюдать ворон не мог. Вороны, осмелев, начали кружить все ближе и ближе к его насесту, еще и нападут. Двух-трех он еще положит, но справиться с целой стаей ему не под силу. Взмахнув своими едва ли не метровыми крыльями, ворон скользнул в воздух, чтобы приземлиться возле черной от угольного дыма трубы "Кортеса".
В отличие от трубы, все остальные части корабля были выкрашены белой краской и черный ворон выглядел на ней заметной фигурой. Усевшись на крыше капитанской рубки, он наблюдал за стариком. Тот ступал тяжело, влача за собой нерабочую правую, он царапал каблуком палубу. И так до самой каюты. Когда он скрылся с виду, ворон переключил свое внимание на других пассажиров. И наблюдал он за ними до самого отправления, а после, соскребав немного краски на крыше, ворон устроился на отдых. Лучшего места, чем продуваемая всеми ветрами самая высокая точка парохода, он, увы, не нашел.
Глава 92
– И так, что мы узнали?
– спросил Финли, и сам же себе ответил.
– А ни хрена.
– Он только что отужинал на приеме у капитана, рассказал пару неприличных баек, испачкал вином пиджак и выставил себя полной свиньей - слишком вошел в образ.
– У нас еще семнадцать дней в запасе, - успокоил его Лиам. Он на приеме не был и ужинал в каюте вместе с Дуги.
– Нужно все сделать как можно раньше, чтобы потом никто на нас не подумал.
– Я могу прогуляться по кораблю, осмотреться.
– Нет, лучше я пьяного сыграю.
– Финли достал один из огромных чемоданов. Из него, он достал маленький врачебный саквояж, в который переложил все свои зелья.
– Вот оно.
– Что за штука?
– Зелье ночного виденья.
– Так ты ж и так ночью видишь.
– Не так как ты. Мне для этого приходится определенное заклинание применять. Не хочу нарываться. Зелье - оно надежней.
– Дуги, пойдешь?
– Нет, Лиам, Дуги останется в каюте. Не стоит привлекать к себе внимание, - сказал Финли.
– А ты можешь прогуляться сверху, на прогулочной палубе. И не влезай в истории!
– Он капнул в правый глаз каплю зелья и тут же его зажмурил.
– Как я от всего этого устал.
– Финли откупорил бутылку виски и плеснул на костюм.
– Ну, я пшо-ол.
– Заплетающимся голосом сказал он и взялся за ручку каюты.
– А другой глаз?
– Меня тогда любой свет ослеплять будет. Все.
Заплетающейся походкой, Финли покинул каюту. Посмотрел правым глазом в дно темного коридорчика между рядом дверей пассажирских кают и бортиком, а потом левым на освещенную палубу. Никого. Финли подошел к бортику, и аккуратно слил две третьих содержимого бутылки в море. Ну, теперь не докопаются. Месячный брат предпочел темноту и, шаркая ногами, направился в самое ее сердце. К несчастью, посол, со всеми его связями так и не смог сказать, где именно на корабле будет находиться зелье. Финли прошелся по всех запертых дверях, по всех входах на нижние палубы - заперто. Злой и вонючий он вернулся в каюту.
– Это черт подери, просто невозможно!
– раздосадовался он.
– Для тебя, Финли, но не для меня, - возразил Лиам.
– Я тебя туда не пущу.
– Куда?
– В трюм.
– Груз не в трюме.
– Откуда ты...
– Все по порядку. Смотри, у нас шестнадцать пассажирских кают, но они все в задней части корабля. Машинное отделение и каюты экипажа перед нами, а так же освещенная носовая палуба. Так вот, трюм открывается как-раз на ней.
– Откуда узнал?
– Поднялся на прогулочную палубу, походил, поспрашивал.
– Кого, они же все ализонийцы?
– Да, но, второй помощник капитана сносно говорит по-бримийски. Сзади только технические люки и кладовки с барахлом. Зря прошлялся.
– А об зелье, откуда узнал?
– Это самое интересное. Я видел алхимика.
– Уверен?
– Ну, всех, пассажиров мы видели. Согласись, люди не бедные. Я бы даже сказал расфуфыренные. А это - двое уже пожилых мужчин. Одеты они были скромно и появились, когда палуба уже была безлюдной. Помощник назвал их членами экипажа.
– И почему ты думаешь, что он соврал?
– На них не было формы - раз, а во вторых, вряд ли члены экипажа будут так беззаботно шляться по палубе на виду у помощника капитана.
– И все?
– От них воняло, почти так же, как и от Профессора.
– Вот с этого следовало бы начать. Продолжай, только давай конкретно, не заставляй меня восхищаться твоим гением.
– Конкретно? Ализонийского я не знаю, но "карга" звучит, как обычное "карго". Вот это словечко я и уловил в их разговоре, когда один спустился на жилую палубу. Так что - третья каюта по левому борту.
– Уверен, что он зелье проверял?
– Какой еще может быть груз, чтоб его проверяли?
– Значит у тебя одни догадки?
– Признаю, не все гладко в моей теории, из-за проклятой машины я не смог услышать, что делалось в каюте, да и тяжело это еще для меня.
– Тебя никто не заподозрил?
– Да там, кроме меня и помощника, больше никого не было. Ну, кроме того, страшного деда.
А дед тем временем подозвал зевавшего стюарда и попросил помочь ему спуститься с прогулочной палубы. Каблуком своей нерабочей ноги он уже успел исцарапать ее вдоль и поперек. Красить придется, скорее всего, но при этом моряк был сама любезность. А что? Невзирая на запрет капитана, серебряная монета таки перекочевала в его карман, а будет любезен - дед наверняка еще даст.
Едва дед со стюардом скрылись на лестнице, с капитанской рубки спланировал ворон. Он важно прошелся по палубе, осмотрелся и принялся долбить своим клювом одну из царапин, оставленных острым каблуком.
Глава 93
– Ну вот, - расстроился Финли, после долгого перебирания своих склянок.
– Нихрена у нас не выйдет.
– Это почему?
– Не хватает мне парочки редких трав, а без них я настойку не приготовлю.
– Какую хоть?
– Такую, чтобы можно было сквозь стены посмотреть.