Громбелардская легенда
Шрифт:
Он быстро отвернулся, увидев в ответ непристойный жест, который до сих пор встречал только у шлюх в корчмах. Он понятия не имел, откуда она вообще знала, что это означает.
Они ехали молча. Гольд оглядывался по сторонам. Дорогу он знал. Однако его беспокоило загадочное, удивительное безразличие пленницы. Это похищение было попросту безумием; если бы хитрость с письмом не удалась, ничего бы не вышло. Попытался он лишь затем, чтобы на собственном опыте убедиться в невыполнимости задачи; может быть, он хотел лишь ради успокоения совести сделать все возможное. И вот — он стал похитителем. Вместе с ним ехала
Он не понимал, как вообще до этого дошло. Он сам не знал, зачем избил слугу… и зачем ударил ее.
Гольд инстинктивно искал путь к бегству. Самый красивый и богатый город Шерера не изобиловал темными переулками, где можно было бы укрыться.
Роллайна возникла не так, как другие города, которые менялись и росли в течение веков, взрослели, старели… Если верить легенде, ее возвели сразу, в течение двух неполных лет. Она была городом, который помогала строить сама Шернь и который должен был стать памятником Роллайне — прекрасной дочери Светлых Полос, самой старшей и самой могущественной из Трех сестер, которых много веков назад Шернь послала на борьбу со злом.
И Роллайна-столица была именно такой — самой прекрасной и самой могущественной из всех городов Вечной империи. Ее окружали стены, возведенные не для защиты, поскольку империя простерлась по всему Шереру и не имела никаких врагов, разве что полузверей из Алера. Могучие белые стены образовывали два кольца — одно в другом. Вдоль внешних стен шла широкая, мощенная булыжником (как и все прочие) улица, перегороженная мостами, — Королевская Окружная дорога. И в самом деле, по ней много раз проезжал королевский кортеж по случаю многочисленных торжеств, еще тогда, когда у дартанцев была своя страна и свой король… Теперь окруженный внутренней стеной район назывался Княжеским вместо Королевского, а в самых прекрасных дворцах мира жил армектанец, князь — представитель императора, со своими придворными.
Прекрасный город. Как же он был не похож на угрюмые каменные города Громбеларда! Здесь строили из кирпича, стены штукатурили и белили, их украшали замысловатые барельефы, карнизы и фрески, повсюду радовали глаза изящные колонны, широкие балконы, террасы, элегантные ограды многочисленных парков и садов. Гольд знал, что тому размаху, с которым дартанцы возводили свои города, пытались подражать — как правило, довольно неудачно — почти во всех странах Шерера, с тех пор как возникла империя. Даже в самом Армекте… Армектанцы завоевали Дартан мечом, дартанцы же в ответ навязали всем и всюду свою архитектуру, искусство… Если Армект все еще не был вторым Дартаном, то лишь потому, что его хранили освященные веками традиции, заложенные в сами основы армектанского языка.
Они добрались до Окружной дороги. Всюду им встречались многочисленные прохожие. В глаза бросались богатство и красота даже обычных одежд горожан: женщины шелестели платьями, мужчины позвякивали посеребренными пряжками туфель. Гольду, впрочем, эти люди казались почти нагими. Ни у кого не было оружия. Даже легкого, парадного меча, даже стилета. Легионеры (безоружные! полностью безоружные!) расхаживали с резными, покрытыми красным или черным лаком жезлами; таким оружием, пожалуй, и собаку не отгонишь!
Гольд нахмурил брови, думая о том, что с легкостью захватил бы этот город, если бы под его командованием был усиленный патруль Громбелардского легиона…
Они оказались возле ворот Делары, названных так в честь младшей сестры Роллайны (были еще ворота Сейлы и третьи — Королевские). Четверо солдат, в блестящих от украшений нагрудниках, крутили рукоять подъемника. Окованные латунью ворота медленно опускались.
Из стоявшей неподалеку будки вышел высокий худой десятник и быстро направился к всадникам. Гольд остановил коней, соскочил с седла и пошел ему навстречу. Он что-то сказал вполголоса и достал из-за пазухи какую-то бумагу. Десятник внимательно прочитал ее, затем посмотрел на Лейну… узнав ее с первого же взгляда — офицер Громбелардской гвардии не мог не знать женщину, постоянно бывавшую в Княжеском районе. Он поклонился; она ответила ему легкой улыбкой. Гольд тоже взглянул на девушку, грозно хмуря брови. Она пожала плечами и отвернулась.
Лейна услышала, что громбелардец что-то подчеркнуто резко говорит. Ему ответил неуверенный голос десятника. Послышалось еще несколько слов, после чего дартанский гвардеец подошел к коню, на котором сидела женщина.
— Ваше благородие, прошу прощения…
Она выжидающе посмотрела на него, заметив краем глаза недвусмысленный жест Гольда, стоявшего за спиной десятника, — тот готов был убить гвардейца на месте. Она подумала о том, не стоит ли взглянуть на подобное сражение. Но солдат было целых пятеро, борьба длилась бы не слишком долго и к тому же была бы не слишком интересной.
— Я готов открыть ворота, но хочу удостовериться, действительно ли ваше благородие хочет выехать из города?
— Нет, не хочу, — раздраженно ответила она. — Меня похитили, схватили, притащили сюда силой, и я понятия не имею, что тут делаю. Что ты еще хочешь знать, гвардеец? С какой целью я еду за город? И что со мной сделает мой спутник?
Смущенный солдат поклонился и отступил назад. Он что-то крикнул своим подчиненным, и уже почти опустившиеся ворота медленно поползли вверх. Гольд вскочил в седло, отдал легионеру честь и двинулся к воротам. Вскоре они были уже за стеной, в Восточном предместье.
Лейна молчала. Гольд свернул в первый попавшийся переулок и остановил коня.
— Может, объяснишь мне, ваше благородие… — начал он и не договорил. — Почему ты не пыталась бежать, госпожа? Почему не звала на помощь? Такого случая уже, возможно, больше не будет! А раньше? Почему? Ты солгала тому солдату, хотя…
— Солгала? — перебила она его. — Я сказала этому дураку, что меня похитили! И как только вернусь, прослежу, чтобы его вышвырнули из войска!
— Ты сказала это так, что он не поверил!
— Неправда… Я сказала это так, чтобы он подумал, будто я этой ночью буду развлекаться в предместье. Он к такому привык. Это город шлюх, мы все тут так развлекаемся, каждая рано или поздно отправляется за город, чтобы заодно и решить кое-какие дела, для себя или своего мужа. Хотя на самом деле редко кто выбирается туда верхом и после закрытия ворот, ибо это чересчур привлекает внимание. Рассказать тебе больше, ваше благородие?
Гольд замолчал, лишившись дара речи.
— Нет… — наконец ответил он. — Ничего не хочу знать, этого достаточно.