Гроза над Миром
Шрифт:
– Та, кто убила Левки. Служанка Дениза. Она была ненормальной. Вовлекла Левки в дурацкую забаву - меняться одеждой. Чем дальше, тем больше воображала себя Левкиппой и настало время, когда настоящая Левки стала лишней. Когда после похорон я застала Денизу в комнате Левки и в ее лучшем наряде... Не смогла вынести. Убила ее. Была ночь, и мне повезло незаметно избавиться от трупа. На руках донесла мертвую Денизу до лифта. Вернулась к себе под утро, чуть живая от изнеможения...
Бренду бессильно умолкла. Ужасное признание потрясло всех, кроме меня и Наоми. Оставалась еще одна версия случившегося и ее высказал Вага:
– Бренда... Ты не раз уверяла, что никогда мне не лжешь. Ты убила Левки?
Я понял, что участь Бренды решена. Все поняли, кроме нее самой.
– Вагариус, я - твоя сестра...
Он перебил:
– Я задал вопрос.
– Не руби с плеча, пожалуйста... Без меня ты лишишься даже остатков власти.
– Мне теперь она не нужна. Зачем?... Зачем ты это сделала?
Бренда умоляюще сложила руки.
– Я не убивала... Годы, что мы были вместе... неужели ничего не оставили в тебе?
– Горечь и стыд. Где мой первенец - Александр? Он случайно умер во младенчестве? Бедная Арда, она пережила Левки на три года и умерла. Ты тоже помогла ей?
Бренда с трудом сдерживала слезы.
– В том я не виновна, Вага!... Выслушай меня!
Наоми заговорила холодно и резко:
– Достаточно. "В том я не виновна" - сказали вы, Бренда.
– Я оговорилась,... подождите. Вага, выслушай! У меня не было причин...
Вага ровным голосом ответил:
– Ты единственная из нас, кто мог полагать, что него есть причина убить Левки. И я спрашиваю тебя: ты убила Левки? Да или нет?
Трясущейся рукой он обвиняюще указал на сестру. И Бренда не выдержала.
– Левки была дурой! Идиоткой! Спуталась с этим молокососом из Магистрата! Могла порушить все равновесие - столько лет выстраивали. Все труды прахом...
Она опустилась на густую траву рядом с раскрытым гробом и тонко заскулила, как от невыносимой боли.
Вага отвернулся от нее.
– Отдаю ее вам. Завтра никто не должен увидеть ее живой. С меня довольно. И... Гаяр, проводите меня.
Я ввел первому адмиралу изрядную дозу успокоительного, опасаясь разрушительных последствий пережитого потрясения.
– Теперь следует прилечь. Сон восстановит ваши силы.
– Да. Сон - временная смерть, как говорят. Тогда и в настоящей нет ничего страшного. Просто забыл проснуться и все.
– Ложитесь...
Он со вздохом улегся. Я поправил подушку под его седой головой.
– Гаяр! То, что я скажу никому больше нельзя знать.
– Отложим до завтра, адмирал.
Он усмехнулся.
– Допустим, я забуду проснуться.
И я внимательно выслушал все, что он захотел мне сообщить. Прискорбная история. Большой ошибкой было раскрывать ее, кому бы то ни было, но Вага уже не мог сдержать себя, так долго мучила его эта тайна.
– Я не уберег ее. Всю жизнь мне снился долгий, сладкий сон о власти и могуществе. И вот, я очнулся...
Мы еще поговорили с первым адмиралом, но уже о пустяках, пока он не задремал.
В коридоре постепенно разгорались бледно-желтым светом лампы. Навстречу мне шла пожилая служанка. Я вспомнил ее имя - Дина.
– Доктор...
Я остановился.
– Сплетничают, что открывали могилку Левки?
Я не имел права говорить с нею об этом и хотел молча пройти мимо. Но меня не покидало чувство не до конца сделанной работы. Дело вроде ясное: недалекая и завистливая Дениза убрала свою госпожу по приказу Бренды, а затем и сама получила свое. Но что-то было не так. Вага упомянул, что его дочь отличалась незаурядным умом. Как же могла она приблизить к себе такое ничтожное существо? Дениза примеряла напоследок наряды убитой подруги... Бррр!
– Дина, вы давно здесь служите?
– Скоро уж двадцать пять лет. Вага не был первым адмиралом, когда...
– Вы помните похороны Левкиппы? В какой одежде ее хоронили?
– Как невесту. Белое платье, бриллианты. Поговаривали, что она собиралась замуж за юношу из Норденка.
– Это правда?
– Кто ж теперь знает, - вздохнула Дина.
– Скажите, в самом ли деле Левкиппе нравилось меняться со своей служанкой одеждой?
Дина заулыбалась.
– За десять шагов не отличить. Однажды я выругала Денизу за плохую уборку и только по голосу разобрала, что это Левки. И то не сразу. Она просила не выдавать их с Денизой игру. Я и молчала. Теперь что уж...
– Неужели девушки были так похожи?
– Порядком. А еще повадились перенимать манеры друг друга.
Меня осенило.
– Дина, вспомните: у Денизы была татуировка?
– Да. Ночная птичка на плечике. У Денизы и фамилия такая же короткая и смешная, как крик слепоглазки.
– Спасибо, Дина, - я торопливо распрощался с ней.
Постучался к Пини. Она уже собиралась ложиться, но меня впустила.
– Я на секунду, Пини, - втайне я любовался ее телом, просвечивающим сквозь ночную рубашку, - Вы были совсем еще девчонкой, но припомните: не замечали временами необычное в поведении вашей сестры?
Пини нахмурилась, задумчиво покусала нижнюю губу.
– Левки бывала странной, отвечала невпопад. Но... она изучала математику в Магистрате, вся была в ней... по уши. Забывала, о чем мы говорили с ней раньше, приходилось напоминать. Смеялась: это от ученых занятий.
– Спасибо, - я ушел, оставив ее в легком замешательстве. Бедная Пини!
Дениза не была глупой, если умела ввести в заблуждение младшую сестренку Левкиппы! Дети очень наблюдательны, но Пини ни разу не догадалась о подмене. И Левкиппа сделала себе такую же татуировку, как у ее служанки. Девушки во что бы то ни стало, стремились походить друг на друга, как две капли воды. Для чего?
Ответ напрашивался один. Подменяя собой Левкиппу, верная Дениза давала той возможность незаметно отлучаться из Гнезда. В свою очередь, в одежде служанки Левки могла в Гнезде пройти в такие закоулки, где появление дочери первого адмирала выглядело бы неуместно. Я поспешил поделиться своими выводами с Наоми. Уже входя к ней, чуть не хлопнул себя в сердцах по лбу. Тугодум!
Поздний вечер в окне. Лампа в виде высокого столбика на столе освещает груду бумаг. Наоми, низко склонившись, быстро читает их одну за другой, сбрасывая после на пол.