Гроза Островского
Шрифт:
***
Раз уж я без байка, значит оденусь по-офисному, строго и скромно. Мало ли Эльза припрется, а она, насколько помню, обожает официоз на Дуне. Итак, белая рубашка, правда пуговицы заканчиваются так низко, что виден лифчик, но что поделать, другой в моем гардеробе нет. И юбка карандаш, в полоску, очень обтягивающая. Но другой не оказалось. Не люблю подобный стиль, эти шмотки заставила меня купить Нико, когда еще мечтала, что я буду работать в каком-нибудь банке. А я разбила все ее мечты,
И вот теперь никчемный наряд пригодился для цели состроить из себя профи.
***
Мадлен уже сидела в своем кабинете, когда я подъехала, впервые опоздав на десять минут. Раскрасневшаяся влетаю в ее кабинет.
– Извини, я опоздала…
– Немудрено что опоздала, - с энтузиазмом отвечает Мадлен. А я теряюсь от такого приветствия.
– Я пойду… у меня сегодня поставщики, надо бар проверить.
– Погоди, потом сходишь, сначала поговорим. Хотя нет, дай сначала рассмотрю тебя хорошенько. Это что за маскарад? Ты как на симпозиум врачей собралась. К чему такой официоз? Неужто начальник раскритиковал?
Я вышла на середину комнаты и медленно повернулась перед Мадлен.
– Ты так считаешь? – спрашиваю обеспокоенно. – Я выгляжу ужасно?
Мадлен вынимает мундштук изо рта и выпускает в мою сторону струю дыма, сквозь который, прищурившись, смотрит на меня:
– Издеваешься?
– Да нет, серьезно…
– Ты зачем так вырядилась, скажи?
– Не знаю… Хотела показать профессионализм. И Эльза любит такой стиль…
– Возможно, но ты не Эльза. И вообще, давай все по порядку.
– Ты о чем?
– О том, что я все пропустила. – Мадлен яростно тушит сигарету в пепельнице. – оказывается, ты не все мне рассказала, деточка!
– Я не понимаю о чем ты! – отвечаю испуганно.
– О том, что Алекс, оказывается, вернулся вчера. Почти ночью. И это наводит на определенные мысли.
– Интересно, какие!
– Ну, например на то, что возможно, ты не так проста, как хочешь казаться. Маленькая девочка-припевочка, которой срочно требуется работа! Несчастная Золушка, которую злая мачеха выгнала из дома! Все это лишь маскарад! У тебя прямо дар перевоплощения! – Лицо моей начальницы покраснело, руки она уперла в бока и выглядела довольно устрашающе…
– Я не понимаю, в чем ты меня обвиняешь!
– Да ты что, бедняжка! Может быть в том, что любишь приврать? А может в том, что преследуешь Алекса?
– Я? Преследую? Ты в своем уме? Откуда такие выводы? Если он вернулся, почему я – преследовательница? Что ты пытаешься предъявить мне?
– Не знаю, - вдруг успокаивается и идет на попятный Мадлен. – Просто ты уверяла, что между вами нет ничего. А получается… по-другому. Он за тобой… бегает? Вот уж дикость… чтоб такой мужик и бегал… Он же всегда полный флегмо… перед ним стелятся, а он смотрит свысока и выбирает.
– И что?
Мадлен конечно права в характеристике Островского. Он не бабник, он куда хуже. Такие мужики рождены, чтобы разбивать сердце за сердцем. Без остановки.
– Хорошо, я расскажу тебе все. Ты права, я не обо всем рассказала. Мы переспали.
Выпаливаю все это и внутренне сжимаюсь в комок. Но Мадлен в ответ начинает хихикать.
– Я была права! Сучка ты эдакая! Сдела
азница в возрасте.
– Почему? Хочешь умереть в один день?
– Не знаю, Кира. Наверное я жертва стереотипов и предрассудков.
– Тогда хорошо, что я – нет. – Заявляю беззаботно. – И знаешь что? Я категорически не хочу колец и белых платьев, церемонии с родственниками и подружками невесты. Но я хочу быть с тобой, в горе и в радости, Островский. Я твоя навсегда…
В ответ он тянется ко мне и дарит восхитительно нежный и чувственный поцелуй, от которого снова начинает кружиться голова. В животе порхают до одури счастливые бабочки, кружась в волшебно что с подружками сняла квартиру, чтобы дядюшке не мешать. Эльза я так поняла мою позицию одобрила. Но было ощущение что она все-таки что-то подозревает.
Слушаю Эльзу, и понимаю, насколько мы разные. Но обе очарованы одним мужчиной. Глупо это отрицать, я запала, да. Пусть безнадежно, и совершенно по-идиотски. Мне больно сознавать, что Островский никогда не будет моим. Что вот эта акула, выставляющая напоказ свою холеную внешность, для которой это главное - его судьба. А я – случайная ошибка.