Грозовой фронт
Шрифт:
05 ноября 2058 г.
Сидеть в засаде дело утомительное не столько физически, сколько морально. Когда местность вокруг изучена до мелочей и просчитаны все варианты отхода, подхода и организации обороны, становится просто скучно. Особенно тем, кто не стоит на посту. Спасает лишь одно — беседа. Но это если имеется такая возможность. Ведь бывают случаи, когда и поговорить-то нельзя. Вот тогда засада превращается в настоящее испытание.
У засадной группы Леры имелась возможность поговорить. Поблизости от бункера не пролегали никакие
Будь все бывшими военными, могли бы поговорить об оружии, но Леру эта тема не вдохновляла, а Копейкин в оружии разбирался слабо. А в светской жизни на Большой земле разбирался, наоборот, только Иван, а та же Лера и Найдёнов мало что в ней понимали. Оставался бытовой трёп о большой политике.
Уж на эту тему имеют, что сказать, все и всегда. На этой национальной особенности испокон веков базировались такие заблуждения, как большевистское: «любая кухарка может управлять государством», или более позднее, начала двадцать первого века: «политиками и руководителями должны быть талантливые менеджеры, а не администраторы из числа узких специалистов». Что получилось, когда власть взяли «кухарки», известно — ничего хорошего. С «менеджерами», которые управляли армией вместо военных, медициной вместо врачей и наукой вместо учёных получилось ещё хуже, но, как известно, история учит только тому, что ничему не учит. Поэтому и сохранилась в нашем народе (да и во власти) привычка считать себя лучшими политиками, чем профессиональные политики, и рассуждать: «вот мне бы дали волю, уж я бы…»
Впрочем, чтобы развеять скуку, годилась и такая тема. Начало и кульминацию беседы Лера пропустила. Она в это время проверяла обстановку в окрестностях тамбура. Девушка вернулась в бункер, когда беседа товарищей перешла из фазы спора в фазу поиска компромисса. «Народ» устал «бодаться» и начал склоняться к мировому соглашению. Лера прислушалась. Речь шла о глобальном политическом устройстве.
— Да уж, загнул ты от души, — сказал Копейкин. — Нашёл сверхдержаву! Штаты! Вот уж насмешил. Да рядом с Китаем они даже не стояли.
— Полвека назад стояли и даже возвышались.
— А век назад они по Японии ядерными бомбами долбили, в Корее воевали и Вьетнам чуть позже утюжили. Ну, и что с того? Где сейчас азиаты во главе с Китаем, а где Штаты? Одни в полном порядке, а у других гражданская война с техасскими сепаратистами. Да не будь у Штатов ядерного оружия, в гробу бы их все видали. Теперь в том полушарии Южная Америка на коне. Бразилия, Аргентина, Чили. А Штаты… одно воспоминание. Как доллар их бумажный окончательно сдулся, так и исчезли Штаты.
— Ты никак восточник?
— Не угадал. Наш я, патриотически настроенный, как теперь модно говорить. Восточный блок меня тоже не всем устраивает. Золотой юань, конечно, твёрдая валюта, китайские товары лучшие в мире по качеству и цене, но чую я какой-то подвох. Что-то они недоговаривают, что-то готовят постоянно. И почему-то мне
— Зачем им гадить в собственном доме? Весь мир под китайцами да под корейцами с японцами. Ну, кроме нас да Индии. Или ты думаешь, что они против нас чего-то замышляют?
— К нам не полезут, Зоны опасаются. А вот Индию… Не знаю, короче, но не нравятся они мне. Ещё больше, чем америкосы не нравятся.
— Н-да, реально патриот, — Сергей усмехнулся. — Я до Зоны в Екатеринбурге в полицейском спецотряде служил, таких вот, как ты, патриотов липовых, которые сами не знают, чего хотят, мы раз в месяц, как по графику разгоняли.
— А график и есть, — Иван кивнул. — Думаешь, всякие такие организации стихийно на улицы выходят? Всё по графику. Сегодня нацисты, завтра антиглобалисты, потом какие-нибудь коллаборационисты.
— Ой, и как ты выговорил-то? — Сергей усмехнулся.
— В университете научили, я ведь на репортёра учился.
— Точнее на «трепортёра». Ничему толковому тебя не научили, только трепаться.
— А вот на личности попрошу не переходить!
Лера усмехнулась и прошла в кухонный отсек. За сутки ей с помощью Копейкина удалось разгрести завалы, и теперь эта часть бункера выглядела почти прилично. Найдёнов перетащил сюда стол и кресло, а Копейкин починил два складных стула.
Лера потрогала чайник (он ещё не остыл после обеденного разогрева) и бросила в чашку немного кофе.
— Как я вовремя заглянул, — послышалось из просвета входного пролома. — Кофейком балуемся?
Спутники Леры схватились за оружие, но тут же расслабились. Через пролом в бункер спрыгнул Механик. Собственной персоной.
— Здрасьте вам, — проронил Копейкин. — Внезапная проверка?
— Мимо шёл, — Механик потянул носом. — Да не прошёл. Мимо такого аромата как пройдёшь? Ты, крестница, наливай, не стесняйся.
— Кофе… будешь, — Лера запнулась и превратила вопрос в утверждение.
— Всем наливай. У меня кое-что к кофе имеется.
Механик щелкнул пальцами, и в районе пролома заколыхалось метаморфное облако-фильтр. У Механика этот фокус получился гораздо лучше, чем у Леры. Затем Механик запустил руку в карман и многозначительно подмигнул сразу всем присутствующим.
— Коньячок?! — Копейкин оживился и энергично потёр ладони.
— Обойдёшься, — Механик вытащил из кармана горсть шоколадных конфет и высыпал на стол.
— Тоже неплохо, — одобрил Найдёнов.
— Конфеты с коньячком? — Иван взял конфету, повертел и разочарованно вздохнул. — Нет? Жалко.
— Съешь конфетку, Ваня, — посоветовал Механик. — Чтоб мозги лучше работали.
— Лучше некуда, — Копейкин развернул и засунул конфету в рот.
— Тогда плюнь! — потребовал Найдёнов и усмехнулся.
— Механик, есть новости? — спросила Лера. — Ты ведь не просто так пришёл. Не для того, чтобы сладеньким нас угостить.
— И для этого тоже. А новости, милая, простые. Объявляется полная боевая готовность. Утром всё решится. Край — к вечеру. С тобой насчёт плана действий мы уже пошептались, но я хочу, чтоб и ребята прониклись ответственностью момента.