ГРУ. Поединок с «черными полковниками»
Шрифт:
Возвратившись в лагерь, Береговой доложил обо всем начальнику штаба, показал документы. Генерал обрадовался: «Как я тебя нацелил!»
Казалось бы, вот и вся история. Ан нет. Она имела свое гнусное продолжение. Кто-то накатал «телегу», мол, подполковник Береговой дал команду пилоту и расстреляли ни в чем не повинных мирных афганцев. Вызывает Анатолия Петровича начальник особого отдела и, довольно ухмыляясь, спрашивает:
– А расскажи-ка мне, разведчик, кого вы там поубивали.
– Бандитов мы там поубивали, – отвечает Береговой.
– Нет,
Пришлось вынуть из полевой сумки документы.
– А еще можем пройти на склад. Там оружие этих мирных афганцев хранится, все до единого ствола по описи.
Начальник особого отдела был страшно недоволен таким разворотом событий. Какое резонансное дело можно было состряпать: заместитель начальника разведки армии с вертолета поубивал мирных афганцев. Но, судя по всему, этого подполковника голыми руками не возьмешь. И тогда особист решил изъять документы, и уже ручки протянул. А документов нет, попробуй докажи, Береговой, что ты не верблюд. Но и тут не вышло. Анатолий Петрович вернул документы в свою сумку.
Однако несмотря на все доказательства, начальник особого отдела настаивал на своем: Береговой угробил простых афганцев. Дело дошло до посла СССР в Афганистане Табеева. Прилетел сам Ахромеев. Подполковник в который раз дал объяснение, предъявил документы. Вместе с прокурорскими работниками они вылетели на место происшествия. Вскрыли захоронения. Выяснилось, что это банда моджахедов, которая прошла подготовку на территории Ирана.
Доложили Ахромееву. Тот приказал представить Анатолия Берегового к награждению орденом Красной Звезды.
Все эти перегрузки давали о себе знать. Прошли все сроки его службы, а командующий генерал Борис Иванович Ткач попросил: «Пойми, если ты уедешь, разведка останется без командира». И он понял. Только вот силы человеческие не беспредельны.
«Было такое состояние, – вспоминает генерал Береговой, – которое трудно объяснить словами. Есть такое выражение – усталость металла. Вот и на войне есть усталость человеческого организма. Работал, как на автомате. Оперативное совещание. Ежедневные доклады руководству. Голова вроде в порядке, сердце тоже, а подхожу к вертолету, чтобы лететь на операцию, – ноги ватные. Идти не могу. Чувство тревоги не покидает.
На очередном совещании даже маршал Ахромеев заметил: со мной что-то неладное. Посочувствовал: „Что-то ты грустный стал“. Пришлось отшучиваться, мол, жена ждала-ждала, да, наверное, к другому ушла. Маршал посмотрел на меня серьезно и сказал: „Нет, Береговой, от таких как ты, не уходят“».
А потом наступил этот светлый час. Приехала замена. А подполковника Анатолия Берегового ждал отпуск и новое место службы – суровое Забайкалье.
Неугомонный начальник разведки
Офицеры, приехавшие с войны, в 1982 году в войсках были в новинку. Заменялись во внутренние округа те, кто входил в Афганистан первым. Таких было немного, тем более в далеком Забайкальском военном округе. До Берегового в Читу приехал только начальник связи 40-й армии. И вот он в штабе округа. Представился начальнику разведки, а тот неожиданно говорит: «Пойдем, нас ждет командующий округом генерал армии Салманов. Он хочет все услышать из первых уст». Действительно, одно дело документы, составленные по итогам боевых действий, которые Генштаб присылал в округ, и совсем другое – живой человек, офицер, заместитель начальника разведки армии.
В кабинете у командующего округом находился и начальник штаба генерал-полковник Веревкин-Рахальский. Два часа длилась их беседа. Оба генерала внимательно слушали подполковника, задавали вопросы. Как показалось Береговому, они остались довольны беседой, пожали ему на прощание руку и пожелали удачной службы. Не забыли сказать, что надеются на него. Он, как боевой офицер, сумеет применить свой опыт здесь, в Забайкалье. С таким напутствием Анатолий Петрович и убыл в город Борзю, где стоял штаб 36-й общевойсковой армии.
Действительно, как и говорил маршал Ахромеев, войска развернутые, в армии три дивизии, отдельные части, укрепленные районы. Боевая учеба идет напряженная. Главное, что понравилось Береговому, это реальность ведения разведки. Конечно, не военные действия, не Афганистан, но противник по ту сторону границы очень серьезный.
Помнится, на крупных стратегических учениях в штабе 36-й армии проходило заслушивание. Начальник разведки Береговой докладывал министру обороны Д. Язову о составе группировки противника в полосе армии. По ходу сообщил и о том, что в Маньчжурский укрепрайон, на территории Китая, переброшены танки.
Министр обороны удивился и обращается к полковнику Сологубу из Главного разведывательного управления:
– Что, новое подразделение прибыло, а я ничего не знаю. Ты что-нибудь об этом слышал?
Тот замялся, но делать нечего, признался, что находится в неведении. Впрочем, он и не мог знать. Когда Анатолий Петрович отправил шифрограмму об этом в Москву, Сологуб был в дороге в Забайкалье.
Маршал Язов недоверчиво поглядел на начальника разведки.
– Береговой, ты меня не обманываешь?
– Хотел бы я посмотреть на того полковника, который обманывает министра обороны.
Язову ответ понравился. Он рассмеялся. Сологуб созвонился с Москвой, и там подтвердили правильность информации. Пограничники по линии своей разведки также отметили переброску танков. Так что там, на китайской границе, все было в реальности. И эта реальность сильно беспокоила Анатолия Берегового. Суть ее такова: войска в Забайкальском округе учились по старинке. Вроде и не было афганского опыта, ошибок, которые стоили столько крови и жизней. Однако командующий округом и начальник штаба совсем по-иному напутствовали его. Но до командующего далеко, а дело надо иметь с командирами дивизий. А они хотели жить спокойно.