Грубиян. Табу на невесту отца
Шрифт:
Не прерывая поцелуя, Макс расталкивает коленом мои ноги и через секунду уже прижимается своей толстой эрекцией прямо к моему лону. Сжав его волосы в кулаках, я глотаю сдавленный стон. Я никогда не привыкну к тому, как прекрасно он чувствуется. Это то самое предвкушение, прежде чем он наполнит меня, несравнимо ни с чем… Боже, я неисправима. Блондин совершает еще одно трение, дразня меня тонкой преградой в виде моего бикини. А затем, высвобождает свою длину и проводит упругой головкой прямо по чувствительному и напряженному местечку. Захныкав ему в рот, я зажмуриваюсь от прострелившей меня вспышки желания, и сама трусь о твердую эрекцию, впиваясь в его губы агрессивным поцелуем. И заканчиваю своим любимым укусом за пирсинг.
Блондин глухо усмехается и, щелкнув языком по кольцу в губе, сползает ниже, бросая на меня голодный взгляд альфа-самца и одновременно отодвигая чашечку бюстгальтера в сторону, прежде чем накрыть мой сжавшийся от напряжения сосок. Секунда и его рычащий стон разбивается теплой вибрацией о разгоряченную кожу.
– Блядь… я люблю эти маленькие сиськи, – не дожидаясь от меня ответа, в котором, по всей видимости, он и не нуждается, блондин проделывает то же самое и со вторым соском, всасывая и покусывая до вспыхивающих мурашек и демонстрируя свой разгорающийся животный голод.
И только благодаря его нетерпеливым ласкам мне удается не застрять на проклятом «Люблю»… Уверена, он вкладывает в это слово совсем другой смысл…
Приподняв голову, я хочу посмотреть с каким наслаждением он пожирает мою грудь, но потом замечаю, как он водит второй рукой по своему готовому члену, и со стоном ударяюсь затылком в песок.
Моя промежность горит от трения с его жесткой длиной, и я судорожно выдыхаю, с силой хватая его за волосы, чтобы притянуть к себе и накрыть проклятые губы блондина в очередном требовательном поцелуе. Я показываю ему свое нетерпение, обхватывая ногами за талию и прижимаясь ближе. Так, что между нашими телами не остается и крупинки воздуха. Мы сливаемся в единое целое. Я влажная и жажду только его. Макс даже не тратит времени на лишнее телодвижение, а просто отодвигает полоску бикини в сторону и входит в меня мощным толчком. Мои глаза закатываются по мере того, как ударная волна от первого проникновения прокатывается по каждому слою кожи. Меня накрывает снова и снова, и где-то в отдалении я слышу мужское шипение от того, с какой силой сжимаю его. Не давая перевести мне дыхание, он совершает еще один толчок, и моя спина выгибается, отрываясь от земли вместе со стоном.
– Черт возьми… – сипло срывается с моих губ, когда его головка с пирсингом ударяется в самую сердцевину удовольствия. – Ты такой твердый…
Переплетя наши пальцы, Макс закидывает мои руки за голову и вжимает их в теплый песок, предупреждая одним только горящим взглядом, что он сейчас сделает со мной.
Со взъерошенной копной волос, потемневшими, как грозовое небо, глазами и раскрытыми от частых вздохов губами, он выглядит еще восхитительней и опасней, чем когда-либо.
Вращая бедрами, блондин начинает трахать меня в устойчивом ритме, проникая глубоко внутрь и приближая к границе, где я взорвусь на мельчайшие частички. Только сегодня мне не хочется торопиться, я хочу, чтобы он не спешил, дал насладиться каждой секундой, пока я наполнена им, пока дышу его ароматом и чувствую жар крепкого тела. Его тела.
Но он лишает меня этой возможности, когда закидывает мои ноги себе на плечи и за пару грубых толчков заставляет оргазм обрушиться на меня с сокрушительной силой. Распасться под ним тихим болезненным стоном. Сжимаясь вокруг него от удовольствия и дрожа каждой клеточкой себя, я выгибаюсь, ища еще большего облегчения и мои руки вновь оказываются в его жесткой хватке, опять вдавленные в песок. Я чувствую, как от мужской несдержанности внутри меня вновь нарастает напряжение, в то время как блондин продолжает захватывать мое содрогающееся тело более резкими и точными толчками. Еще несколько глубоких проникновений, и он догоняет меня, достигая своего освобождения, капли которого усеивают мои бедра и живот. А затем со сдавленным стоном его скользкий от пота лоб соприкасается с моим.
Он яростно выдыхает мне на ухо что-то, как мне кажется, на испанском и хватает зубами мочку уха, прикусывая с таким голодом, будто мгновение назад не достиг своей разрядки.
Прижавшись ко мне, он сокрушенно выдыхает, вот только не успеваю я перевести дыхание, как вдруг откуда-то раздается громкое и грозное:
– Oey! Que demonios haces aqui? Vete antes de que llame a la policia! (Эй! Какого черта вы здесь устроили? Убирайтесь, пока я не вызвал копов!)
Мое тело вмиг каменеет, и блондин конечно же чувствует это.
– Блядь, – он заглядывает в мои испуганные глаза. – Давай только без паники…
– Si no sales de la propiedad. Dejare ir a los perros! (Если вы не уберетесь с частной территории. Я спущу собак!)
Снова гремит мужской голос, и, даже не зная перевода, я слышу в нем угрозу, а затем и лай собак.
Господи!
– А вот теперь можно паниковать.
– Ч-что? – нервно сглатываю и поднимаюсь на локтях, осматриваясь вокруг, пока блондин быстро вытирает своей футболкой мой живот, хватает наши вещи и следом тащит меня за руку. – Что происходит?!
Я на ходу поправляю свое бикини.
– Надевай, – он бросает в меня тунику, когда мы достигаем мотоцикла.
– Какого черта! – злюсь и выдергиваю руку, чтобы натянуть тряпицу. Ноги до сих пор ватные после сокрушительного оргазма. Я даже не знаю, каким чудом добежала до места.
– Desearia que tu polla se ahogara, idiota! (Чтоб у тебя член отсох, мудак!) – выкрикивает блондин тому самому мужчине, который стоит на вершине утеса, а потом показывает ему средний палец и запрыгивает на свой байк, быстро вставляя ключ в зажигание. Раздавшийся звук зарычавшего мотора вынуждает меня поторопиться.
– Что ты ему сказал? – интересуюсь со страхом в голосе и, дрожа от переполняющих меня эмоций, забираюсь следом за парнем, обнимая его за талию.
– Пожелал всего хорошего.
С этими словами блондин оборачивается, надевая на мою голову шлем, после чего спешно хватается за руль и проворачивает ручку газа сильнее, отчего я тут же еще крепче прилипаю к мускулистой спине, улавливая бешеный стук его сердца. Даже сквозь рев мотора я слышу, как лай собак приближается, но мы по-прежнему стоим на месте, пробуксовывая колесом по песку.
Ужас скручивается спиралью и обжигает меня изнутри.
– Почему мы не едем?
Звуки разъяренных животных становятся еще ближе, а стоит мне повернуть голову в сторону и увидеть трех черных собак, как из горла вырывается сдавленный писк.
– Макс! Поехали уже!
– Ты мне доверяешь?
Ни черта подобного!
Сжимаю лежавшие на его обнаженном прессе пальцы до легкого жжения, кажется, еще минута промедления, и один из монстров вцепиться в мое горло или я просто-напросто потеряю сознание.