Группа особого назначения
Шрифт:
– Куда ехать-то? – грубо осведомился Шура.
– Подальше отсюда, – пояснил Прокопец. – Как можно дальше. Короче, Николай, тебе и твоим приятелям московский РУОП плетет лапти. И связано это с делом по «Группе «Щит».
– А при чем тут мы?
– Хотят выехать на вас. Прямых доказательств у них нет, нет и косвенных, но нервы попортят. Возле прокуратуры вас ждут бойцы СОБРа – вот такие дела.
Соображая, Кавлис наморщил лоб.
– Димка в курсе?
– Сейчас да. А вот когда звонил тебе, ни о чем не догадывался. Баженов и Седов – еще те провокаторы. Им не то что дело выгодно потянуть, а проявить инициативу. Детали додумывай сам.
Кавлис кивнул. Пристально вглядевшись в следователя, спросил:
– У тебя какая машина, Петро?
Прокопец понимающе ухмыльнулся:
– Вишневая.
– Попадет тебе.
– Наверное… – Он согласно кивнул, но так и не смог согнать с губ самодовольной улыбки. – Короче, мужики, мне с вами не резон надолго оставаться. Недавно я одному предлагал явиться с повинной – он не захотел. А мне придется. Чем быстрее, тем лучше. Шефу там одному нелегко. Давай, друг, – обратился он к водителю, – прижимайся, высадишь меня.
Ловчак, сидевший у левой двери, протянул Прокопцу диктофон Аксенова.
– Передай следователю, – попросил он.
– Откуда он у тебя? – Прокопец узнал диктофон начальника: крышка кассетоприемника была изрядно поцарапана, дочь следователя, Ольга, прилепила на нее наклейку от жвачки, Аксенов долго потом счищал ее.
– Врач отдал. По просьбе Аксенова он хотел задать Авдонину несколько вопросов о мальчике.
– Задал? – машинально спросил Прокопец, всматриваясь в полупрозрачную крышку: на приемной катушке было приблизительно около десяти минут записи, так на взгляд определил следователь.
На этот вопрос Ловчак пожал плечами:
– Если и задал, то Авдонин ему ничего не ответил. Иначе Аксенов был бы в курсе их разговора.
Прокопец вынул из диктофона кассету и протянул Кавлису.
– Ну-ка, Николай, включи магнитолу. Послушаем, что там говорил врач Авдонину.
Кавлис перемотал пленку на начало и включил воспроизведение.
Вначале слышалось лишь шипение пленки, затем четкий и громкий голос Марата:
«Андрей… Все хорошо. Я снова рядом с тобой».
– Это голос Марата, – пояснил Ловчак.
Прокопец приложил палец к губам: «Тише».
«Андрей, ты должен ответить мне на один вопрос: что говорил тебе мальчик, которого ты вез в машине? Нет, с ним ничего не случилось, он даже не пострадал. Всего несколько слов, Андрей».
Магнитофон около двух минут воспроизводил только тишину. Потом до приятелей донеслись какие-то ритмичные щелчки, которые вскоре были опознаны, как шаги. Затем приятный женский голос:
«Марат Киримович, вас к телефону».
– Это Катя, – узнал по голосу медсестру Ловчак. – Как раз она дежурила в тот день.
Динамики исправно передали, как вышел из палаты врач.
– Он не выключил диктофон, – начал было Зенин, но Прокопец вскинул руку:
– Тихо! Слушайте.
«Я вез мальчика», – прозвучал слабый, едва различимый голос.
Кавлис тут же прибавил громкость.
«Ему угрожали… Держали в плену… В церкви… Он сбежал… Он просил отвезти его в больницу… Нет, сначала в милицию… Потом в больницу…»
Зенин резко повернулся к Ловчаку.
– Что ж ты, хохлятская твоя рожа, молчал все это время?!
– Откуда я знал?
– Эх ты, коник, в бога матерь! Где тут в вашем Новограде церковь? – спросил Зенин следователя.
– Стоп! – Прокопец попросил тишины. – Недалеко от места ДТП, в котором пострадали Авдонин и мальчик, есть монастырь. Я с картами работал, знаю точно. Настоятель там – кажется, отец Сергей, тоже имеет джип. Эту информацию сообщил поселковый участковый инспектор. Так, о чем еще он рапортовал?.. – следователь потер лоб. – А, фамилию настоятеля монастыря назвал. В миру тот – Марковцев.
– Вы проверяли его? – спросил Кавлис. Эта фамилия говорила ему о многом. Подполковник ГРУ Сергей Марковцев запросто мог быть тем человеком, которого ищут правоохранительные органы. Так же, как и Марк о нем, он слышал о Марковцове. И Кавлис, как Баженов с помощником, тут же отбросил вероятность совпадения имени и фамилии настоятеля монастыря с бывшим офицером спецназа. – Вы проверяли настоятеля? – повторил он вопрос.
Прокопец покачал головой.
– Побоялись.
– А сейчас не боишься? – спросил Зенин.
– В каком смысле?
– В прямом, – объяснил Михаил. – Если даже ты доложишь, как полагается, на твою информацию положат большую корягу. А перед этим посадят в камеру – за соучастие. Понял? Потом – как в кино: все, что ты скажешь, будет обращено против тебя. А если начнешь разговор про монастырь, тебе тотчас вызовут священника – для причастия.
– Я могу прояснить картину, – добавил Кавлис. – Сергей Максимович Марковцев – подполковник ГРУ в отставке. Сейчас я уверен, что именно он возглавляет отряд боевиков «Щита».
– Черт бы побрал Баженова!.. – простонал Прокопец. – Теперь дело полностью под его контролем, у него санкция генпрокурора. Что будем делать, мужики?
– Молиться, – отрезал Зенин. – Место я знаю. – «Беркут», не мигая, уставился на следователя. – Ты с нами или против нас?
Прокопец кивнул: то ли с вами, то ли против.
Зенин повторил его жест и полез в карман.
– Один лишний, – сказал он, вкладывая в руку следователя «ТТ». – Стрелять умеешь?
– Я работаю в прокуратуре, – безжизненным голосом проговорил Прокопец. – Кто из вас не знает этого?