Группа особого назначения
Шрифт:
После был напряженный разговор с начальником РУОПа, который в заключение ехидно заметил: «Наконец-то, Николай Николаевич, до вас дошло, что инициатива следствия в ваших руках». После определенных действий полковник и его коллега вошли в кабинет Аксенова.
Полковник Баженов и майор Седов появились в кабинете Аксенова, как показалось следователю, чересчур торжественно.
Седов остался стоять у двери, Баженов подошел к столу Аксенова.
– Дмитрий Иванович, срочно вызовите сюда Николая Кавлиса и его бывших сослуживцев – для них есть хорошие новости. Пусть приезжают всем составом.
От такого неожиданного предложения Аксенов на секунду замешкался. Прежде чем потянуться к телефонной трубке, он спросил:
– Вот как?.. А мне вы не расскажете о хороших новостях?
– Сразу же, как только вы вызовете сюда Кавлиса.
– Действительно что-то случилось? – спросил следователь, набирая номер брата.
– А вы как думаете?
– Алло, Николай? Срочно приезжайте в прокуратуру. Да, все… Да, есть… Остальное при встрече.
– Поехали, – отрывисто бросил Кавлис, положив трубку. – Звонил Аксенов, вызывает нас всем составом.
– Шпалеры брать? – спросил Зенин.
Николай на секунду задумался.
– Бери. – И бросил взгляд на Ловчака. – Женя, чего ты возишься?
– Хочу захватить диктофон Аксенова, врач просил передать ему…
Вот сейчас он вспомнил, что хотел сказать Аксенову, когда они с Логиновым неожиданно пришли к ним в гости. Даже не сказать, а просто передать вещь, которая принадлежала следователю.
– Ладно, захвати. – Кавлис подошел к Татьяне. Она побледнела после слов Николая, когда тот распорядился насчет оружия. И сейчас во все глаза смотрела на Зенина: тот спокойно приспосабливал пистолет за пояс брюк; за кожаный ремешок часов заткнул запасную обойму.
– Коля, я боюсь за тебя. – В ее глазах стоял откровенный страх.
– Ничего, все будет нормально. Прощаться не будем. – Он поцеловал ее в щеку и шагнул вслед за товарищами. От порога обернулся, обнадеживающе улыбнувшись: – Сегодня все закончится.
Аксенов положил трубку.
– Так что же все-таки случилось, Николай Николаевич?
– Ничего особенного, – пожал плечами Баженов, – обычное задержание силами спецназа РУОПа.
– Так… – нахмурился Аксенов. – Я ничего не понял. Задержание кого?
Баженов чуть помедлил, решая, ухмыльнуться или нет. Сообразив, что лишние гримасы ни к чему, ответил:
– Николая Александровича Кавлиса и его сослуживцев. В здании прокуратуры или возле него они не станут оказывать сопротивления. Брать бывших спецназовцев в жилом доме, честно говоря, не хочется. Они сдадутся, никуда не денутся, но вот лишний шум, риск, что могут пострадать соседи, все же присутствует.
Аксенов побледнел. Вступать в полемику с полковником управления по борьбе с организованной преступностью нет никакого смысла, тем более что у того практически неограниченные полномочия по этому делу. Другой вопрос: обоснованно или нет действуют московские сыщики. Скорее всего – да. Наверняка у них есть и санкция на арест Кавлиса, которую выдал генпрокурор, – новоградский законник скорее всего оставался в неведении.
– У вас есть повод для задержания Кавлиса? – спросил Аксенов, справившись с волнением.
– Дмитрий Иванович, – Баженов улыбнулся явно через силу, – а вы сами как думаете?
– Думаем мы все примерно одинаково – механизм головы, насколько мне известно, у всех людей работает по одному и тому же принципу. Только вот мысли порой идут в разных направлениях.
Баженов развел руки в стороны.
– Мне больше нечего добавить к сказанному.
Аксенов на всякий случай спросил:
– Вы поставили в известность прокурора города?
– Это не в моей компетенции. Скорее всего его предупредили телефонным звонком из Москвы. Кстати, хорошо, что вы напомнили об этом, мне нужно переброситься с прокурором парой слов.
Баженов вышел.
Седов остался стоять на месте: руки сложены на груди, взгляд холоден.
Аксенов подумал, что Николай никогда не простит ему предательства. Сам, своим голосом вызвал, чтобы надеть наручники.
Буквально через пять секунд после ухода Баженова в стане предателей прибыло. Измены от своего помощника, с которым проработал долгое время и даже сдружился, Аксенов никак не ожидал.
С неприличным хохотом Прокопец ударил ладонью по крышке стола.
– Нет, ну надо же, насколько я оказался прав! – Глаза блестят, нахальный взгляд неприкрыто обращен к начальнику. Потом как-то заискивающе скользнул на Седова. – Я давно подозревал Кавлиса, нутром чуял, что он замешан в этом деле. Если бы вы, Дмитрий Иванович, не давили на меня в качестве родственника Кавлиса, я бы давно вывел его на чистую воду.
Аксенов сжал кулаки.
– Когда я на тебя давил? Отвечай! – Не сдержавшись, грохнул кулаком по столу.
Прокопец послал взгляд на Седова, потом указал глазами на начальника: «Вот видите?..»
– Постоянно, – отрезал он. – Просто у меня руки были связаны. У меня давно лежит интересный материал на Кавлиса, но я боялся держать его в кабинете; и сейф у нас с вами один на двоих. – Прокопец послал заискивающий взгляд на майора и пояснил: – Аксенов мог увидеть нежелательные материалы на Кавлиса, которые я собирал по личной инициативе, и уничтожить их. Потом меня самого – руками брата. Я боялся – да, но сейчас нет никакого смысла скрывать. Московским сыщикам интересно будет посмотреть на компромат.
«Вот гнида! – обругал Аксенов помощника про себя, в бессильной злобе качая головой. – Пригрел змею на груди».
– У тебя ничего не может быть против Кавлиса, – сквозь зубы произнес он.
Прокопец недобро усмехнулся. Потом с ленцой, даже несколько устало произнес:
– Вы так думаете? Я могу также доказать, что лично вы, Дмитрий Иванович, старший следователь по особо важным делам горпрокуратуры, сами причастны к этому делу. Жаль, что материала у меня маловато для того, чтобы и вас привлечь к уголовной ответственности.