Грузинские народные сказки. Сто сказок.
Шрифт:
Пришел месяц жатвы, созрели хлеба, и говорит жена мужу:
– Встань, пойди взгляни хоть на наше поле. Может, ничего и не взошло там и напрасно только мы надеемся.
Встал кое-как этот лентяй, потащился. Только не прошел и полдороги, как повернул обратно, пришел домой и говорит жене:
– Был я, видел – ничего там, кроме крапивы и сорняков, не взошло, даром только столько зерна извели.
Знает жена, что у них за нива, только ничего не сказала мужу. А как пришло время жатвы,
– Или иди в поле жать, или оставайся дома, сбей масло, покорми наседку с цыплятами, присмотри за ними, просей муку, выпеки хлеб.
Решил лентяй дома остаться. Взял он моток ниток своей жены и, чтобы не разбежались цыплята и не беспокоили его, привязал их всех одной ниткой к наседке и пустил так по гумну.
Вдруг откуда ни возьмись – коршун, набросился он на цыплят и унес их всех вместе с привязанной наседкой. А лентяй взвалил на спину мешок с мукой, сито, молоко в миске и погнался так за коршуном, думает: «И коршуна напугаю, заставлю бросить наседку с цыплятами, и муку просею, и масло собью, так от всех дел разом избавлюсь».
Только ни коршуна он не догнал, ни муки не просеял, ни масла не сбил – все у него попадало, побилось и просыпалось. Так и остался ни с чем. Думает лентяй, как быть, как жену без цыплят встретить.
Вспомнил он, что у жены были яйца отложены. Достал эти яйца, уложил их в корзинку и уселся на них, думает: «Посижу немного. Авось, пока жена с поля вернется, новые цыплята вылупятся».
Сидит лентяй на яйцах, квохчет, что наседка: «Квох-квох… Квох-квох…»
Вернулась жена с жатвы, кричит мужу:
– Открой двери!
А муж только квохчет в ответ:
– Квох, квох, квох!
Во второй раз кричит жена:
– Открой двери!
– Квох, квох, квох! – отвечает опять муж.
И в третий раз крикнула жена:
– Да где же ты, куда сгинул? Отвори двери, что ты, оглох?!
Никто ничего ей не отвечает, одно только «квох, квох» и слышится из дома.
Взломала жена двери, вошла. Видит – сидит ее муж в корзине, что наседка, и квохчет.
– Что это еще ты выдумал, что там делаешь? Вылезай сейчас же из этой корзины.
– Наседку с цыплятами коршун унес, вот я и хотел высидеть новых цыплят, – говорит муж.
– Не надо мне твоих цыплят, вылезай, – говорит жена, вытащила его из корзины и усадила у очага.
Наутро спрашивает жена мужа:
– Ты как? Пойдешь жать, или, может, опять дома останешься?
– Нет, пойду лучше жать, – говорит муж, – только дай мне трех кур: одну на завтрак, одну на обед, одну на ужин.
– Ох, сними только ты этот урожай, не трех, а четырех кур тебе в день давать буду.
Пошел лентяй в поле. И двух снопов за день не увязал, все валяется да спит, а кур не забыл – всех
– Эй, жнец, не знаешь ли какого лентяя? У нашего царя сын болен, умирает. Научили нас печенью этого лентяя его накормить.
Испугался лентяй и стал клясться:
– Всего только час, как я жать начал, где мне было собрать больше?
– Смотри же, не снимешь весь хлеб к вечеру, приду, отрублю тебе голову, вырежу печень и унесу, – сказал этот воин и уехал.
Бросился лентяй жать, весь хлеб снял, ни одного колоса не оставил. Упал к вечеру чуть живой от усталости и заохал. Пришла жена, принесла еду, до еды ли ему? Еле жив сидит, чуть дышит.
Скрашивает жена:
– Что это ты утомился так?
Рассказал ей лентяй, что проехал человек от царя и пригрозил: «Не снимешь до вечера весь хлеб – приеду, убью тебя, вырежу печень и унесу».
– Не бойся, – утешила его жена, – сжал ведь все, ничего уж он тебе не сделает.
Так кое-как увязали снопы, свезли; обмолотили и засыпали зерно.
У этого лентяя была одна свинья. Что ни есть в доме съедобного, все он этой свинье носит. Кормит ее, откармливает.
Сказала жена:
– Нам и самим есть нечего, что ты все этой свинье таскаешь? Заколем ее лучше.
– Нет, не заколю, пока жир из нее не полезет, – говорит муж.
Взяла жена масла, растопила, плеснула на свинью, показала мужу и говорит:
– Видишь, как разжирела, так и лезет из нее жир.
Взял тогда лентяй и заколол любимую свою свинью – как ни любил он ее, а желудок свой, видно, любил больше.
Очень скоро съел лентяй свою свинью, только один окорок и успела припрятать жена. Узнал лентяй, что у жены еще один окорок есть, пристал:
– Дай и его!
– Нет, – говорит жена, – не дам!
– Умру, если не дашь.
– Умри, – говорит жена. – Умрешь, никому урона не принесешь.
Встал лентяй, лег на тахту, зажмурил глаза, замолк и лежит, не дышит. Заплакала жена над мужем, что над мертвым.
Привели попа, сколотили гроб, уложили лентяя и понесли в церковь. Подошла все же жена еще раз к мужу, шепнула:
– Встань, не то похороним.
– Как же я встану? Умер ведь я.
– Встань, говорю, – повторяет жена.
– Дашь свиной окорок – встану, – говорит муж.
– Нет! – говорит жена.
– А нет, так я и не встану.
Понесли лентяя, как покойника, и уложили его в церковь. Как стемнело, встала жена этого лентяя, подошла к церковным дверям и закричала: