Грязная игра
Шрифт:
— Гарри, — сказал он, словно разговаривая со слабоумным, — Я сомневаюсь, что ты заметил. Но все закончилось очень плохо для последнего монстра, который посмел поднять руку на твоего ребенка. И для его друзей. И для союзников. И для всех, кто на него работал. И для большинства людей, которых он знал.
Я заморгал.
— Преднамеренно или нет, — сказал Майкл, — но ты оставил предельно четкое и ясное послание для всевозможных хищников, на случай, если они когда-нибудь узнают
— Ты думаешь, это остановит Никодимуса?
– спросил я. — Хоть на одну секунду?
— Забрать ее из этого дома? — поинтересовался Майкл. Он улыбался. — Я бы посмотрел, как он попытается.
Я поднял брови.
— Дюжина ангелов по-прежнему защищает этот дом, — сказал Майкл. — Это часть моего пенсионного пакета.
— Она же не все время в доме, — возразил я.
— А когда не дома, ее сопровождает Мыш, — сказал он. — Мы зарегистрировали его как медицинскую собаку. Он упреждает панические приступы.
Я издал смешок, представив Мыша в начальной школе.
— Вызывая панические приступы у всех остальных вокруг?
— Он настоящий джентльмен, — забавляясь, ответил Майкл. — Дети его обожают. Учителя позволяют лучшим ученикам поиграть с ним на переменах.
Я представил своего огромного пса на детской площадке, бегающим кругами вокруг Мэгги и других детей, с дурацкой собачьей ухмылкой на морде, терпеливо вынося все выдумки детишек, двигаясь осторожно, и бесстыдно подставляя пузо, когда выпадает шанс.
— Звучит потрясающе.
— Дети часто потрясающие, — подтвердил Майкл.
— Что, если… Майкл, она была там. Она была в храме, когда… — Я поднял глаза: — Что, если она помнит, что я сделал?
— Она ничего из этого не помнит, — возразил Майкл.
— Это сейчас, — сказал я. — Такие вещи… они всплывают снова.
— Даже если так, — сказал он, — ты не думаешь, что она заслуживает знать правду? Все это? Когда будет готова?
Я отвел взгляд.
— То, что я делаю... Не хочу, чтобы это отразилось на ней.
— Своих детей я тоже не хотел втягивать. Удалось мне это не в полной мере. Но я не жалею о своем выборе. Я сделал все, что было в моих силах, чтобы защитить их. И довольствуюсь этим.
— У моего босса есть некоторые отличия в политике по сравнению с твоим.
— Да, не поспоришь.
— Мне нужно идти, — сказал я. — Серьезно. Время поджимает.
— Мы не закончили разговор о Мэгги, — сказал он твердо. — Но продолжим его в ближайшее время.
— Зачем? — спросил я. — Здесь она в безопасности. Она… она счастлива?
— По большей части, — ответил он по-дружески. — Она твоя дочь, Гарри. Она нуждается в тебе. И, думаю, ты нуждаешься в ней еще сильнее.
—
Он наклонил голову.
— А что с Молли?
— Ты… ты ведь знаешь о Молли, так ведь? — спросил я.
Он моргнул.
— В последний раз с ней все было в порядке. Я видел ее в прошлые выходные. Ей, что, грозит выселение из квартиры или что-то вроде того?
Я посмотрел на него в смятении, начиная кое-что понимать.
Он не знал.
Майкл не знал, что его дочь стала Зимней леди. Она не сказала ему.
— Гарри, с ней все в порядке? — спросил он с беспокойством.
О, долбанные адские колокола! Она не сказала родителям?
Это было так похоже на Молли. Не моргнуть и глазом перед легионом злых фейри, но боятся рассказать родителям о своей новой карьере.
Но это был ее выбор. И у меня не было права лишать Молли его.
— Она в порядке, — выпалил я. — Она в порядке. Я имею в виду… я имел в виду… э-э-э…
Майк охнул и на его лице появилось понимание:
— А, понятно. Ну, это... это ничего. Это в прошлом, всё уже наладилось.
Я не совсем понял, что он имел в виду, но увидел возможность избежать большой проблемы для Молли. И я этой возможностью воспользовался.
— Да, точно. В любом случае, спасибо еще раз. За слишком многое.
— Еще одно слишком многое, — ответил он, — и я вежливо настучу тебе по голове.
— Тебе придется, чтобы до меня дошло.
— Я знаю. — Он встал и протянул мне руку.
Я пожал её.
— Майкл, ты когда-нибудь… скучаешь обо всем этом? — спросил я.
Он улыбнулся, и морщинки вокруг рта стали глубже.
— О сражениях? — он пожал плечами. — Я очень, очень счастлив, все время, что провожу со своей женой и детьми.
Я сощурился.
— Это… не совсем ответ.
Он подмигнул мне. А потом проводил до двери, опираясь на трость.
Когда я добрался до машины, ледяная боль в моей руке уже притупилась до зуда. Я выздоравливал. Прежде чем возвращаться, я собирался принять какие-нибудь противовоспалительные, чтобы снять отек. Да, я не чувствовал боль, но мне хватало мозгов делать все возможное, чтобы снять давление с Зимней мантии и сохранить силы до того момента, как они понадобятся. Нужно было заехать еще за кое-какими вещами на тот же случай.
Что бы там Никодимус не замышлял, ему придется раскрыть свои карты в ближайшие двадцать четыре часа, и я буду к тому готов.