Гуль. Харизма +20. Том 2
Шрифт:
— Проклятье!
Ещё минуту из замка доносились неприятные звуки, будто металлические зубы жевали металлическую пищу, и обломки были выплюнуты на палубу. Глядя на них, гоблин приуныл, надвинул шлем на лицо и совсем затих.
— Дилетант, — хмыкнула Лиззи из своей клетки, — учись, пока я… учу.
Она сидела с кисточкой в одной руке и ключом в другой, между ног на дне стояла банка краски.
— Что это?
— А на что похоже? Разумеется, это морковка, маленький ты клептоман! Хм. У меня отличная зрительная память, смогла рассмотреть оригинальный ключ, пока этот
— И что, этим можно будет открыть замок? — спросил я.
— В принципе, как только высохнет… это лак на основе меди, может быть, не сломается.
Я был весьма удивлён её находчивостью, всё же Лиззи могла быть крайне эффективна, когда не летала в облаках и не спорила с голосами в голове.
— Постой, у тебя есть доступ к своему инвентарю?
— А у тебя?
— Нет, — ответил я.
— И у меня нет. Вот пыталась твои сумки открыть, только время потеряла.
— Тогда где ты взяла краску?
— Антон, — в прорезях маски зелёные огоньки пылали особенно ярко, — у меня же вся брюшная полость пустая. Растянула швы немножко, вот тебе и кармашек.
Потребовалось несколько секунд чтобы это переварить.
— Энтропия.
— Ну а где я неправа? Художник всегда должен иметь краски и кисточки на чёрный день.
— Никаких возражений, ты просто невероятна.
Тем временем из клетки Гринботтома доносились звуки, будто его подташнивало.
— Серьёзно, гобло? Ты используешь собственное потовое сало для укладки баков, и ничего, а тут вдруг тебя тошнит? Да ты знаешь ты кто? Ты… ты… забыла слово…
— Лицемер? — предположил я.
— Не, я хотела сказать «урод». Ты урод, вот ты кто!
— Тише там! — крикнули со стороны кормы. — Расшумелись, твари дикие!
— Подойди и повтори мне это в лицо! — крикнул я в темноту.
— Может, тебе ещё ногу между прутьев просунуть?
— Было бы неплохо!
— Прости, никак! Второй раз я такую глупость не совершу!
В небесах раздался громкий смех.
Попытался спать, хоть как-то отвлечься от голода. Не получалось. Цветные луны расходились по звёздному небу, когти бессильно царапали дощатое днище, над палубой разносились команды, скрипели снасти, гудела машина, подвывал желудок. Еда… полмира за кусок мяса и косточку!
— Получилось, — донеслось тихое со стороны Лиззи; скрипнула дверь клетки, — свобода…
— Теперь меня, скорее, — горячо зашептал гоблин.
— Да, сейчас, подожди.
Мумия вылезла, огляделась, прошаркала к моей клетке, ключ подошёл.
— Благодарю, но, боюсь, побеги сейчас не для меня, — сказал я с трудом.
— Да вижу.
— Освободи меня! — шипел Гринботтом.
— Сейчас, ага, ой… сломался. Придётся новый рисовать.
— Ты издеваешься?!
— А что, заметно?
— Я тебя… я… Сейчас закричу!
— Тогда меня схватят, и я не смогу украсть настоящий ключ.
Лиззи медленно ушла, оставив меня и кипящего от злобы гоблина. Не знаю, сколько её не было, но, когда ветерок донёс запах мяса, снова захотелось жить. Шаги Лиззи приближались, что-то, шурша, тащилось за ней по доскам, и вот, мумия оказалась рядом, волоча совершенно огромный, обвязанный шпагатной сетью, пропитанный специями окорок.
— Кок пожелал приятного аппетита, перед тем как я шарахнула его сковородой по черепу. Ешь быстрее, скоро они поймут…
Я схватил ногу неизвестного животного, прижался словно к любимой женщине и вгрызся, стал рвать, забывшись от жадности. Злобное самопожирающее чувство голода в желудке отступило, едкие кислоты приняли мясо и жизнь засочилась по истерзанному телу. Откуда-то издалека доносился звон рынды и крики, а моя шкала жизни заполнялась. Вот уже сочная, полная вкусов кость затрещала на зубах.
Когда очнулся, от еды остались только обрывки шпагата, клетка была закрыта, Лиззи сидела у себя и делала вид, что ничего не делала. По палубе бегали члены экипажа с лампами, появился Ахимас Вельт с мечом в руках, оглядел нашу компанию.
— Пришёл покормить? — Я подобрался. — Самое время. Жестокое обращение с узниками…
— Является частью наказания, — оборвал меня магус.
Он проверил все двери, замки, приметил царапины и ударил по клетке археолога тонкой красной молнией.
— Меня-то за что?! — выкрикнул гоблин, подёргиваясь. — Это они, они сбегали!
— Попытки избежать наказания, Гринботтом, лишь усугубляют его. Сидите тихо, к полудню достигнем точки назначения, а после, через портал вы попадёте прямо в руки имперского правосудия.
Поскольку все мы оставались в клетках, ни обвинить, ни наказать нас никто не посмел. Это была прерогатива магуса. Правда, украдкой, подкопив силы, я всё же пытался расширить зазор меж прутьев. Стоило применить к ним определённую силу, как по металлу пробегали цепочки маленьких светящихся знаков, и металл переставал поддаваться. Игровая магия, поглоти её энтропия.
До восхода я отдыхал, чувствуя, как заживали раны, пытался придумать как сбежать с корабля до приземления, но по всему выходило, что единственный надёжный способ — перевалиться за фальшборт и совершить «прыжок веры», как называли это Древние. Ещё одна смерть, третья или четвёртая? Зато потом респавн. С другой стороны, какой смысл в таком случае бежать? Сбегу — разобьюсь; не сбегу — казнят. Не слишком ли много суеты для безногого, если конец тот же? Оставалось расслабиться и в кой-то веки отдаться воле потока… если бы не Мэдлин и Лиззи. Всё во мне протестовало против того, чтобы они были казнены даже в игре.
— Ну скоро она там дорисует второй ключ?
— Куда ты собрался бежать с летучего корабля, Гринботтом? — лениво спросил я.
Небо светлело на востоке.
— Всегда можно что-то придумать! Мне бы хоть из клетки выбраться, но волшебный замок сожрал отмычки, какое невезенье… Ых! Ы-ы-ых! Прутья слишком частые, никак не протиснуться…
— Лови, — сказала Лиззи.
Но вместо нового ключа возле гоблинской клетки упала ручная пила.
— Можешь бежать, Гнус. По частям. Специально для тебя умыкнула с камбуза.