Гуманная пуля
Шрифт:
Повышению интеллектуального потенциала способствует и то, что Аме- рика стала научной Меккой, притягивающей творчески одаренных людей со всей планеты. Во многих американских лабораториях, занятых фундамен- тальными исследованиями, иностранцы составляют одну - две трети со- трудников. В основном, это выходцы из Юго-Восточной Азии - китайцы, индийцы, вьетнамцы. В последнее время все больше становится русских. Америка принимает этих разноплеменных ученых, не проявляя никакого расизма. Отбор идет не по цвету кожи и разрезу глаз, а по степени та- ланта и умения. Хотя, немаловажную роль, видимо, играет и то, что "гостям-ученым" (по аналогии с "гастарбайтерами") можно платить на- много меньше, порой в несколько раз меньше, чем своим соотечествен- никам.
Российские ученые, которым пришлось близко познакомиться с реалия- ми американской фундаментальной науки, отмечают и отрицательные чер- ты. Например, то, что сами американцы называют "крысиные гонки" - жесткую и не всегда джентльменскую конкуренцию на всех уровнях: при поступлении на работу, при получении грантов, при подборе шефом со- авторов статьи (сам он - всегда главный соавтор, т.е. подписывает по- следним), при цитировании (точнее, нецитировании) предшественников, при публикациях в престижных журналах. Причем конкуренция и порожда- емое ею психологическое напряжение существуют не только между теми, кто работает в одной области в разных лабораториях, но зачастую и между сотрудниками одной лаборатории.
Странновато для тех, кто привык к работе в советском НИИ с его плановой тематикой, выглядит и сама система организации и финансиро- вания фундаментальной науки в США. Вот как об этом пишет А.Нейфах:
"Шеф, руководитель лаборатории, не может заниматься тем,
что кажется ему интересным и перспективным. Почти все время
он занят составлением "аппликаций" (заявок на гранты). На-
до, чтобы из лаборатории выходило много статей, иначе не
будет и грантов. Умение написать "проходимую" заявку на
грант ценится чрезвычайно высоко. "Аппликабельно" то, что
уже прошло проверку опытом. Получить грант на принципиально
новое направление трудно, поскольку публикаций, естествен-
но, еще нет, а успех будущих работ неочевиден. Поэтому их
делают как бы из-под полы - за счет денег от предыдущего
гранта. Потом, если что-то вышло и опубликовано, можно по-
давать заявку на новый грант… Если шеф не получил очеред-
ной грант, это объявляется сотрудникам за полгода-год -
ищите новую работу. Нередко такие лаборатории просто распа-
даются, возникают новые, более жизнеспособные. Идет свое-
образный естественный отбор".
Что же касается прикладной науки, то здесь - в финансируемой госу- дарством области создания военной техники и в финансируемых корпора- циями областях наукоемких технологий и товаров - заработки ученых и инженеров выше, чем в сфере фундаментальной науки. Хотя, соответст- венно, здесь резче проявляются все отрицательные факторы, порождае- мые конкуренцией и стремлением к предельной оптимизации.
Вообще, оборотная сторона капиталистической сверхэффективности не просто неприглядна. За ней скрываются немалые опасности. Слабость буржуазно-демократического Запада начинается с его системы образова- ния, и здесь мы нисколько не противоречим похвальным словам об этой системе, сказанным выше. Все образование на Западе нацелено на то, чтобы дать обучаемому узконаправленные профессиональные знания, с чем оно справляется великолепно. Однако из-за того, что все, не относяще- еся к специальности, отбрасывается как лишнее, страдает (хотелось бы сказать "духовность", да уж больно это слово затрепано и извращено нашими национал-патриотами) целостность восприятия мира и способность к его осмыслению.
Известный российский педагог В.А.Караковский пишет:
"У нас даже в начальной школе ученики изучают более 10
предметов, в Америке - от трех до пяти. Когда к нам в шко-
лу приезжали для обмена опытом американские педагоги, они
часто удивлялись тому, что у нас все изучают химию, такой
сложный предмет. По мнению американцев, им проще "купить"
химиков из других стран, чем обучать всех своих школьников
химии… Сотрудник Фонда Сороса советский эмигрант В.Сой-
фер, который более десяти лет преподает в Америке, поведал
о забавном факте. Все эти годы он задавал студентам вопрос:
кто такой Джордано Бруно? И ответа не услышал ни разу. А в
России каждый школьник даст правильный ответ!"
В том, что касается познаний современных российских школьников, Караковский, конечно, излишне оптимистичен. Он явно судит по своей собственной школе. Но это нисколько не оправдывает невежество амери- канских школьников и студентов.
А российский математик Владимир Арнольд утверждает:
"В американских школах детям не дают самых элементарных
знаний, 80 процентов американских учителей не знают даже
дробей, не умеют разделить 111 на 3 без калькулятора".
Следствием такого образования и воспитания, следствием предельно узкой специализации является факт, который поражает многих российских интеллигентов, соприкоснувшихся с западными интеллектуалами: в домах последних часто не найти ни одной книги! Не удивительно поэтому, что наши ученые и деятели искусства нередко пишут об открывшейся им узос- ти кругозора их западных коллег. Кто-то (кажется, А. Лушников) даже в сердцах обозвал своих американских знакомых - ученых и киносценарис- тов - "машинами для производства творческой работы".
Что же касается духовного и культурного уровня не интеллектуалов, а средних американцев, то о нем, пожалуй, с большой степенью досто- верности можно судить по тому потоку американской видеопродукции, ко- торый хлынул на наши телевизионные экраны. Одно то, что бесчисленные однообразные боевики со стрельбой и взрывами автомобилей, такие сери- алы, как "Пятница, 13-е", "Гарри - снежный человек" и т.п., выпуска- ются, свидетельствует о том, что они находят сбыт у себя в стране, а значит, созвучны духовным запросам значительной части населения.