Гуманная пуля

Оскотский Захар Григорьевич

Значит, возникает опасность торможения научно-технического про- гресса, опасность застоя. Вспоминается, как еще в 60-е исследователи проблем внеземной жизни называли "утрату интереса к науке и технике" в числе гипотетических причин гибели цивилизации. Тогда не обсужда- лось, откуда она вдруг возьмется, "утрата".

Но теперь мы это можем себе представить. По сравнению с другими вариантами здесь только и разницы, что нашей цивилизации в случае "утраты" грозит не мгновенное испепеление в огне междоусобиц, а постепенный упадок, вырождение и угасание.

Может быть, и сквозь эту преграду сумеет прорваться хоть малая часть научной элиты будущего? Та, что выделится из общей массы, со- единенная человечностью и потому способная выжить в бессмертном со- стоянии? Та, что не пресытится знанием и двинется дальше - продол- жать распространение Разума в Космосе?

Так далеко нам уже не заглянуть. Но хотелось бы надеяться. Кто-то во Вселенной, где-то, когда-то - должен прорваться. Хоть в одной ци- вилизации гуманная пуля должна достичь своей Цели без уничтожающей вспышки.

Я знаю, знаю о теориях, будто прорыв однажды состоялся, и мир, в котором мы живем, является чьим-то построением. Но мой человеческий разум этому не верит. Я не могу согласиться с Джинсом, который писал, что Космос напоминает ему "огромную мысль". Это еще не мысль, но ве- ликая первозданная стихия, готовая к тому, чтобы принять в себя мысль. Наша Вселенная пока еще не одушевлена.

Тем больше для нас и тревоги, и надежды.

Кто-нибудь из читателей, наверняка, спросит автора: да какое нам с вами дело до тех проблем, которые будут мучить людей лет через сто или сто пятьдесят? Нам, в современной России, при наших невзгодах и непрерывных

войнах, свою бы жизнь как-то прожить, да помочь детям. А уж что там достанется нашим (скорей всего, и не нашим, каким-нибудь американским или японским) полубессмертным праправнукам, - пусть пра- правнуки сами разбираются! Ну, сгорит наша цивилизация на подходе к бессмертию или в самом начале его обретения, не выйдет в Космос, не познает его и не одушевит собой. Ну так что? Что это значит для нас, сегодняшних?

Да, в общем-то, немногое. Только то, что в таком случае и вы, чи- татель, и автор этой книги, и наши родители, прошедшие голод, войну и террор, несравнимые с нынешними, и все наши более отдаленные предки, чья вереница уходит во тьму былых веков, - все напрасно родились на свет и прожили свою жизнь совершенно бессмысленно.

Только и всего. И ничего больше.

Но пока еще надежда сохраняется. Пока еще гуманная пуля продолжает свой полет.

Вместо заключения

Порядочные книги с эпиграфов начинаются. В этой книге так все пе- ремешалось, что будет уже по-своему логично, если она эпиграфом за- кончится. Вот он:

В мыслях моих проходя по Вселенной, я видел, как малое, что зовется Добром, упорно спешит к бессмертью, А большое, что зовется Злом, спешит раствориться, исчезнуть и сделаться мертвым. У о л т У и т м е н. Листья травы

июнь 1998 - декабрь 1999