Гувернантка для капризного принца
Шрифт:
«Вот же щука старая заплесневелая! — ахнула девушка мысленно. — И тут подстраховалась»
— Но если ты сделаешь вид, что покорна и кротка, лиданиец быстро размякнет и забудет обо всяких предосторожностях. А отравить его я тебе помогу. Никто ни о чем и не догадается.
— Зачем мне это? — все так же холодно и сдержанно произнесла девушка.
— Не станет лиданийца, — вкрадчиво произнесла королева, — и я не стану противиться, если его высочество, Альберт женится на вдовствующей королеве Лидании. То есть, на тебе.— Что?! —
— А что такого? — невинно поинтересовалась старуха. — милая! Ну, не разочаровывай меня! Я же вижу, в тебе есть хорошие, очень хорошие задатки! Ты такая разумная! Ты должна видеть выгоду и мыслить широко, по государственному.
Отбрось сантименты, тебе они ни к чему. Мы с тобой женщины, слабые и беззащитные.
«Ага! Особенно ты, старая упыриха и людоедка, — поэтому управлять миром мы можем, только лишь оседлав и объездив правильного мужчину, — закончила свою мысль королева. — И с лиданийцем этого не выйдет, нет. Он слишком слаб; и потихоньку жадные соседи растащат все его земли. Будут отщипывать по крохотному кусочку, а он будет им уступать и дарить, пока не останется нищ и гол. А его высочество не уступит никому ни песчинки. За камешек, подобранный без спроса с дороги, руку выкрутит. В
этом плане он более выгодная партия, чем лиданиец. И как мужчина, думаю, он более здоров и силен, чем лиданиец, Породистый и резвый жеребчик. Ты не пожалеешь, милая.»
«Как будто не о родном сыне говорит, а о животном каком-то! — неприязненно подумала девушка. — Кошмарная бабка.
— как же его невеста? — произнесла девушка, насмешливо изогнув бровь. — та, что скоро прибудет сюда?
— Юродивая? — небрежно уточнила королева, как будто речь могла идти о какой- то другой девушке. — когда это было проблемой. Говорят, она совсем слаба и ‘болезненна, бедняжка.
— Так зачем же вы согласились на этот брак?!
— чтобы показать лиданийцам, как мы их ценим! Как они нам дороги и важны, разумеется! Как мы их уважаем.
«А на деле уважением и не пахнет.»
— Думаю, она не успеет толком проссать брачное ложе, — небрежно продолжила королева. — Бедняжке может наш климат не подойти. Или несварение с ней приключится. Или вот роды настанут. Это очень опасно! Была принцесса — и нет принцессы. Вот и все.
Девушка недобро усмехнулась.
— А с вашим мужем, с королем, что случилось? — неожиданно произнесла она.— Я
любила его, — торжественным и чистым, но треснувшим, как старый хрусталь, голосом произнесла королева, гордо вздернув голову. В ее тусклых глазах сверкнул на миг огонь
— и снова погас. Они посерели, словно подернувшись пеплом. — Я очень любила его.
— Тоже был племенным жеребчиком?
— О, еще каким! На нем было увлекательно... скакать. Ну, так что? Как тебе мое предложение?
— Я подумаю над вашим предложением, — протянула девушка.
— Может, что-то нужно, чтоб думалось веселее? — вкрадчиво и очень угодливо поинтересовалась королева.
— Пожалуй, да, — чуть поразмыслив, ответила Маша. — Столько потрясений сплю я плохо. Вот вчера не сомкнула глаз до самого утра. Мне бы того, кто будет колыбельные напевать. Как нянюшка. Это меня успокоит. Возможно это?
У королевы глаза на лоб полезли.
Она ожидала, что девчонка начнет клянчить золота и драгоценностей, выпрашивать место при дворе, или что-то в этом роде.
— это какой-то хитрый план? — с подозрением спросила она.
— Если и есть в том хитрость, то только одна, — честно произнесла девушка. —Я хочу, чтоб все тревоги и печали уснули, хочу в спокойной обстановке перевести дух и привести в порядок мысли. Только и всего.
«А так же хочу, чтоб заноза по имени Эвита Флорес спала мертвецким сном и не просыпалась, пока я не свалю отсюда! — закончила про себя девушка. — Она озвереет от злости, когда поймет, что я нашла способ от нее отделаться. И что я сбежала, выбралась из ее когтей, ее тоже не порадует. Но и поделом засранке!
— Хорошо, — протянула озадаченная королева. — Я прикажу одной из нянюшек приходить вечером к тебе... петь колыбельные.
«За одним приглядят за девчонкой, вдруг и правда замыслила что-то недоброе» —
подумала королева.
На том они и расстались.
Принц же сразу после разговора с Эвитой решил исполнить свое обещание, не откладывая в долгий ящик.
Разумеется, в теперешнем его положении это было самоубийственно опасно. Но обещание Эвиты подарить ему поцелуй добровольно кружило ему голову.
Никогда еще его не влекло к женщине с такой силой.
Он злился на самого себя, он тысячу раз напоминал себе, что эта девица, скорее всего, средоточие зла, искусная притворщица, полная лжи и желания мести. Но поделать ничего не мог.
«Красивая, идеальная оболочка! — с горечью думал он. — Она смотрит такими невинными, чистыми глазами, полными слез... что в них тонешь и думаешь, что невозможно заподозрить этого светлого ангела в чем-то дурном! Как же я попался в ее сети? Впрочем, что спрашивать с дичи, когда охотник так искусен и изощрен?»
До земель герцога Флореса было далеко. Самый резвый конь бежал бы до них неделю, и то если 6 не останавливался на ночлег, и чтобы подкрепить свои силы.
«Наверное, из-за того, что туда долго добираться, она и попросила этот странный «подарок», — угрюмо думал принц. — Да и герцог вряд ли согласился бы принять приглашения в королевский замок, и сопротивлялся бы даже вежливой просьбе. А это еще пара-тройка дней. Пока б обломали его строптивый нрав, пока б приколотили к кресту, пока 6 обратно прибыли. Хотела время потянуть? Не выйдет Да зачем тебе это время? Что ты задумала, чертовка, дочь чернокнижника?»