Гвардия. (Дилогия)
Шрифт:
Кстати, для нас с Альваресом это было бы лучшим вариантом.
Надерем шутнику уши, возьмем с него клятвенное обещание больше так не делать, позволим повару угостить себя обедом и отправимся по домам.
А вот если же мы застанем пару человек живых и гору трупов, то длительного расследования в этом влажном аду не избежать. Такие расследования требуют специальной подготовки и занимают уйму времени, которое можно провести и более приято.
Ненавижу эту тягомотину. Мне больше по душе обычные спасательные акции или полицейские захваты. Там всегда понятно, где свои,
Однако потомства у него нет. Так же как нет его и у Харди, и у Полковника. Большая часть старших офицеров одинока, и существует лишь мизерный шанс поправить дело после отставки, до которой реально можно и не дожить. Ха. В той же степени это касается и рядовых гвардейцев, не стоит об этом забывать.
Уж лучше бы Гвардия хранила тайну телепорта каким-нибудь другим способом, не вмешиваясь в мелкие и смертельно опасные ситуации по всей Галактике. Только тогда служить в ней не было бы так весело.
Да и как бы выглядела такая Гвардия?
Горстка старых, угрюмых и неразговорчивых монахов в черных балахонах с глубокими капюшонами, мочащая всех, кто когда-либо слышал о телепорте хоть крупицу правды. До чего только не дойдет наше воображение, когда головному мозгу нечем себя занять.
Рейден говорит, что монотонная и нудная работа, к каковой можно отнести и прорубание дороги в джунглях, тормозит работу ума, высвобождая подсознание, и процесс этот крайне полезен для внутреннего самосовершенствования. Рейден часто говорит неясностями. Возможно, если бы мне было столько лет, сколько ему теперь, я мог бы лучше его понять. А может, и нет. Почему бы не послать сюда Рейдена? У него богатый жизненный опыт, в конце концов, он сам вырос на похожей планете…
Пустые мысли.
Рейден слишком ценен, по пустякам его не разменивают. К тому же он всегда работает соло, в отличие от нас, простых смертных.
Обливаясь потом, мы наконец выходим на опушку леса и видим в трехстах метрах заградительные сооружения станции, призванные не пропускать на подвластную человеку территорию как крупных хищников, так и мелких зверьков.
— Добрались, — тупо констатировал я, борясь с желанием упасть на колени и вознести хвалу Полковнику.
— А ты сомневался? — Сигара Альвареса дотлела почти до нижней губы, и он с сожалением швырнул окурок на землю.
— Не опасаешься лесных пожаров? — отреагировал я.
— При такой влажности? Нет.
— Дело твое, — решил я. — Что предпримем? В смысле, известим местных о прибытии и будем ждать официального приглашения? Или войдем сами, не дожидаясь оного? Или осмотрим окрестности? Хотя что тут осматривать? — спросил я.
— Тогда второй вариант, — выбрал Альварес. — Войдем сами.
Он прав. Во-первых, ожидать официального приглашения на огонек можно очень долго, а во-вторых, неизвестно еще, кто и из кого или
Первое препятствие банально и не составляет при прохождении никаких проблем.
Одним взмахом силового ножа Луис рассек находящуюся род напряжением колючую проволоку, и мы попали внутрь охраняемого периметра.
Вероятность того, что вслед за нами на территорию проникнут хищники, очень мала, ибо сразу по прибытии мы известим о проделанной дыре охрану, если она еще жива, и она ликвидирует пробоину за десять минут. Если же живых нет, то и меры предосторожности не нужны.
Капканы и гравитационные ловушки мы легко распознали и просто обошли их стороной.
Внутренний периметр был обнесен защитным экраном, через который мы проникли при помощи подавителей, еще одной нашей фирменной примочки, и, будучи уже по определению хуже татар, вошли в восьмиэтажное здание главного корпуса.
Многоэтажные здания не являются чем-то необычным для исследовательских станций на малоизученных планетах типа Тароты. Расчистка территории, когда каждый квадратный метр приходится буквально отвоевывать у джунглей, и установка систем безопасности стоят дорого, поэтому станции растут ввысь, ане вширь.
Персонал такой станции насчитывает от четырехсот пятидесяти до тысячи человек, и большая часть из них обычно располагается в главном корпусе. Сам такой корпус доставляется в грузовом корабле поблочно и монтируется буквально за несколько дней.
В вестибюле было пусто. Архитектура здания была устаревшей, что неудивительно для недавно открытой планеты. Всюду, куда ни кинь взгляд, лишь суперпрочный пластик и пенобетон.
Пульт охраны, снабженный множеством переключателей и тумблеров, имел четыре больших монитора, разделенных на несколько секций каждый. Три из четырех транслировали изображение с внешних камер, так что если бы здесь был охранник, местные уже наверняка знали бы о нашем прибытии.
Но охранника не было.
И это было подозрительно. Потому что пренебрегать безопасностью на недавно открытых планетах могут только не слишком благоразумные личности. Или мертвые.
Неужели мы столкнулись с одним из вариантов типа «на вид все нормально, но никого нет?». Из всех поганых возможностей эта была самой поганой.
— Пойдем дальше? — спросил я. — Или тут окопаемся?
— Обождем немного. — В отличие от вашего покорного слуги, Альварес не был склонен совать голову в пасть чудовища, предварительно с ним не познакомившись.
— Прелестно, — сказал я.
Альварес достал из портсигара очередную порцию никотина, откусил кончик и прикурил от зажигалки. От спичек-то оно, конечно, прикуривать приятнее, но хранить их в рабочем состоянии при местной влажности достаточно проблематично.
Я перепрыгнул небольшой барьер, огораживающий место охранника, и уселся в пустующее кресло. Включил внутреннюю связь на режим всеобщего оповещения.
— Ау! Есть кто живой?
Молчание послужило мне ответом. Боюсь, что при таком раскладе оно и в самом деле могло оказаться гробовым.