Гвианские робинзоны
Шрифт:
Без предварительной акклиматизации житель умеренных широт не может благополучно существовать ни в вечной мерзлоте, ни под беспощадным солнцем тропиков. Рано или поздно человеческая природа, оказавшись в чуждых для нее условиях, берет свое, и в организме зачастую происходят опасные изменения, которые становятся весьма болезненным уроком. Если бы пришлось сравнивать способность адаптации европейского темперамента к экстремальной
Нет необходимости доказывать, что европейцы куда легче переносят холод, чем жару. Мороз – не такой уж опасный враг. Правильное питание, теплая одежда, физическая активность и, наконец, огонь с легкостью его побеждают. Тут важно в первую очередь контролировать расход тепла и обеспечить постоянные запасы провизии. Эта двойная задача легко решаема, тем более что в холодных краях воздух, как правило, свеж и чист.
Жара же, напротив, страшный враг. В самом деле, как бороться с температурой, при которой днем и ночью корчатся, хрипят, задыхаются люди и животные? Как укрыться от лучей неумолимого светила, которые убивают столь же беспощадно, как когти хищника или зубы ядовитой рептилии?
Солнце для европейца – такой же опасный враг, как и голод. Если от нападения диких зверей можно уберечься, как и справиться с капризами погоды или приспособиться к жизни среди нездоровых испарений, то безнаказанно противостоять солнцу не получится. Тень, какой бы густой она ни казалась, не дает никакой прохлады. Под огромными деревьями вечно царит та же невыносимая тепличная духота без единого дуновения свежего ветерка. По ночам здесь едва ли прохладнее, чем днем, поскольку после захода солнца земля возвращает в атмосферу тепло, накопленное за день. Небо затянуто тучами? Жара становится еще более удушливой, а солнечное излучение, возможно, еще более опасным.
Со временем легкие, устав вдыхать этот горячий воздух, начинают работать вполсилы, словно против воли, подобно желудку, который принуждают постоянно поглощать горячую воду. К этому следует прибавить еще одну причину упадка сил – сильнейшее потоотделение, обильность которого невозможно преувеличить. Это непрерывный поток, стекающий от корней волос на макушке до самых пяток, погружающий все тело в подобие постоянной парилки. Одежда промокает насквозь, хоть постоянно выжимай ее, с рук и лица беспрерывно стекают крупные капли пота, которые ручьями катятся по коже и падают на землю.
В отличие от холодных стран, где человеку энергичному выжить гораздо легче, в тропиках такому организму приходится особенно худо, словно чем организм крепче, тем больше опасностей ему угрожает. На европейца, обладающего цветущим здоровьем, все болезни во главе с желтой лихорадкой обрушиваются в первую очередь. Не будем забывать о фурункулах и язвах, буквально покрывающих все тело, о лихорадках, вызывающих приливы крови и возникающих при малейшем переутомлении, о стойкой болезненной сыпи, что сопровождается невыносимым зудом и хорошо известна колонистам под названием «бурбуй».
Бурбуй покрывает все тело наподобие сыпи, характерной для кори или, если еще точнее, потницы. Эти мелкие рассеянные красные пузырьки возникают вследствие слишком высокой полноты крови, и только анемия или возвращение в Европу способны их устранить. Словом, акклиматизация для европейца наступает лишь после того, как у него больше не останется сил, его лицо станет анемично бледным, а мускулы, переполненные горячей кровью, потеряют изначальную силу.
Чтобы существовать на экваторе, необходимо привыкнуть к тому, чтобы жить и действовать вполсилы, и усвоить, как там говорят, «колониальный шаг».
Поэтому, когда человек из метрополии начинает жаловаться на свои несчастья, он всякий раз слышит от местных креолов или тех, кто живет здесь достаточно давно, чтобы суметь приспособиться к такому раздражающему существованию: «О, это все из-за вашего полнокровия! Подождите несколько месяцев: когда наступит анемия, все будет в порядке».
Стоит ли после этого удивляться слабой производительности труда в колониях, где каждый стремится как можно скорее обзавестись собственной анемией, чтобы потом бороться с ней огромными дозами тонизирующих напитков!
Еще несколько слов о воздействии солнца, чтобы завершить этот краткий, но далеко не полный очерк о трудностях акклиматизации. Солнечный удар, почти всегда смертельный в Индокитае, в Гвиане тоже чрезвычайно опасен. Он не так яростен, как в Сайгоне [13] , но урон, который он способен нанести, не менее ужасен. Здесь всегда следует помнить о том, что если окажешься с непокрытой головой на полуденном солнце даже на пятнадцать или двадцать секунд, это неизменно приведет к немедленному кровоизлиянию и часто – к смерти.
13
Солдатам в Индокитае предписано находиться в казармах с девяти часов утра до трех часов пополудни. Под страхом тюремного заключения им запрещается выходить во двор и даже выглядывать в окна, пусть и на секунду. Сигнал к отбою подается в девять часов вечера, а подъем происходит в три часа ночи. Эти предосторожности далеки от того, чтобы быть излишними, имеется слишком много свидетельств о несчастных, которые по неосторожности умерли на месте, забывшись на несколько секунд. – Примеч. автора.
Соломенной или фетровой шляпы ни в коем случае не достаточно, особенно в первые месяцы жизни в этих краях. Необходим зонтик. Тщательно закрытое жилище тоже не всегда спасает. Если луч солнца, незаметно пробившийся через щелку размером с палец, падет на обнаженную голову, солнечный удар неизбежен и столь же опасен, как револьверный выстрел. Но и это не все. Не стоит думать, что легкое облачко, загородившее светило, сможет стать защитным экраном. Нет, оно лишь приглушит поток света, но тепловые лучи, проходя сквозь него, сохраняют свою неумолимую смертельную силу. Поэтому так важно любой ценой избегать контакта с солнцем с десяти часов утра до двух часов дня. Вот почему колониальные поселения в этот промежуток времени с их опустевшими улицами, закрытыми домами и надежно запертыми лавками похожи на настоящие кладбища.
И наконец, влияние луны здесь не менее губительно. Именно поэтому охотник, золотоискатель, земледелец, дровосек и моряк с одинаковым тщанием избегают горячих поцелуев дневного светила и бледной улыбки королевы ночи. Следствием пренебрежения становятся тяжелые глазные воспаления, а человек, заснувший при лунном свете, вполне может проснуться слепым. Кормилицы и матери семейств прекрасно осведомлены об этой опасности и после захода солнца согласятся выйти на улицу с ребенком лишь под защитой надежного большого зонтика.