Х 2
Шрифт:
— Я убью тебя, Кира, — произнес я спокойным голосом. — Я вырву твое сердце.
— Не сможешь, — усмехнулась она. — Наномашины запрограммированы не причинять мне вреда. Церебральный паралич — тоже их работа. Ты полностью в моей власти. Как и второе поколение. Оказывается, если создавать химеру из ребенка, то ее легче контролировать. Милые послушные детишки. Еще пару лет и первые из них станут моими идеальными солдатами. А через пятнадцать лет у Альтаира будет самая великая армия за всю историю человечества.
— Ты больная, безумная тварь, — прошипел
— Мне правда жаль, что так получилось, Восьмой. Я до последнего надеялась, что ты одумаешься и встанешь во главе моей армии. Мы бы смогли возродить человечество и привести его к процветанию. В новую светлую эру, вместе.
— В твоей эре из светлого, только стены психушки, что по тебе плачет.
Взгляд Киры стал ледяным. Она посмотрела мне за спину. Судя по звуку, кто-то вошел в помещение.
— Все готово, — раздался чей-то голос. — Резервные камеры активны, питание восстановлено. Запасной резервуар для объекта три-точка-ноль готов.
— Хорошо, — кивнула она. — Все объекты запереть. Этого, — кивок на меня, — в отдельную камеру. Ошейник не снимать. Подготовить к декомпозиции. К утру жду подробный отчет. Я хочу знать все, что творилось у него в голове последние пять лет.
— Прошу прощения, но лаборатории повредил эфирный взрыв. Мы не успеем подготовить оборудование. Нам нужно еще минимум два дня на восстановление.
— У вас времени, — прошипела Кира, — до вечера, максимум. Иначе будете анализировать данные по восьмому сектору изнутри.
— Будет сделано, — икнул говоривший.
— Прощай, Восьмой, — чмокнула Кира меня в щеку. — Я буду скучать.
— Что со мной будет? — спросил я на последок.
— Как и положено сломанному оружию. Сегодня тебя разберут на запчасти. А если окажется, что ты успел сломать объект два-один, то и ее тоже. А судя по ее взгляду, ты успел.
— Я же предлагал вырвать ей сердце давным-давно. Но никто не слушает мудрого Черного. Черный, заткнись, Черный, закрой пасть, Черный, не жри селезенку этой сраной восьмерки. И вот мы здесь.
— И угораздило же мне оказаться в этой сраной компании, — вздохнул Восьмерка, доставая флягу. — Лучше бы меня вообще не существовало.
— Тебя и так не существует, — оскалился Черный.
— Эй, Восьмой, — окликнул меня Восьмерка, проигнорировав Черного. — Когда будешь подыхать, прихвати с собой пойло. Своим я делиться не намерен.
Глава 11. Новый друг хуже старых двух
Мне на шею нацепили какой-то стальной ошейник. Широкий обруч, из-за которого даже подбородок опустить не получалось. Руки тоже сковали, но уже обычными магнитными наручниками.
Кира отдала приказ и я смог ходить, вот и все. Тело мне не принадлежало, а это пугало почище зрелища в гнезде Иных. Да
Со мной такое впервые и желание вытравить мелких электронных паразитов из своей крови сильно как никогда.
Меня отвели в комнату, наподобие той, откуда мы вытаскивали детей. Самое стремное, что биомод также послушно двигался, словно дрессированная собачка. Гении инженерии и наноэлектроники смогли не просто создать монстра, но и подчинить его.
По крайней мере так выглядело со стороны. Но я готов завязать с алкоголем, если этот сраный эксперимент не выйдет из под контроля. Люди играют в богов, а в человеческой истории это еще ни разу не заканчивалось хорошо.
Вот и в этой сказке хэппи энда нам не светит, нутром чую. А чуйка у восьмерки, выжившей в секторе хотя бы год-два, это не какое-то абстрактное понятие. Это невидимый, но полностью функциональный орган, развившийся в процессе адаптации.
На манер третьей руки или глаз на затылке. И сейчас моя чуйка просто вопила, что грядет звиздец городского масштаба. Пусть и не прямо сейчас, но план Инквизиции явно шит белыми нитями и скоро Альтаир может стать кастрюлей с мясом для Иных. Даже по форме подходит.
Эти и другие мысли посещали мою голову, пока я отсиживался в камере и смотрел на стену сквозь бронированное стекло. В отличие от номеров детишек, у меня тут не было мягкой кровати или еще каких удобств.
Голый бетонный пол и три стены. Но сейчас так даже было лучше. Ошейник блокировал функционал наномашин, пусть и не полностью. Иначе я бы уже сдох из-за генома Иных в крови. Вряд ли бы я стал биомодом, как та тварь. Просто подох бы в муках.
А так я просто не мог больше вызвать броню, стал слабее, как будто наномашины вновь вернулись в режим мимикрии. А еще исчезло действие Берсерка, так что все тело ломило от боли. Я уж не говорю про чудовищную слабость.
— Черный, — позвал я, но ответа не было. — Восьмерка?
Никого. Ничего. Я тут совершенно один и сам по себе.
В другой ситуации я бы наслаждался этим, но почему-то именно сейчас мне было бы спокойней увидеть ухмыляющуюся рожу Черного. Он скорей всего бы плясал по ту сторону бронестекла и отпускал язвительные шуточки про тупого меня.
Впрочем, сейчас у него было бы на это полное право, но я не мог поступить иначе. Кира не оставила бы меня в покое. К тому же я сам пообещал наведаться к ней в гости, а джентльмен должен держать свое слово.
Я закрыл глаза, пытаясь уснуть. Может быть там не будет этой боли, пронизывающей все тело. Но сон не хотел избавлять меня от мучений. Охранник сообщил, что как только оборудование вернут в рабочее состояние, меня убьют.
Вытащат наномашины с геномом Джаггернаута, скатают их в аккуратный идеальный шар размером с теннисный мячик, а мясо скормят другим тварям. Вот и все, что останется от сраной восьмерки. Даже нечего будет запихнуть в черный мешок для мусора, чтобы выбросить за пределы Альтаира.