Х 2
Шрифт:
— Наверное, пришла пора показать Кире, что она не зря нас боялась.
— Наконец-то, — ухмыльнулся Черный. — Пришел час расплаты.
Глава 13. Джаггернаут, химера и восьмерка заходят в бар…
За время нашего путешествия по закоулкам моей памяти я совершил два важных открытия, о которых и раньше подозревал, но теперь окончательно убедился.
Во-первых, Черный имеет доступ к моему подсознанию и памяти, либо что-то вроде того. В конце я даже видел процесс запечатывания
Во-вторых, что особенно радует, оказывается мое невменяемое альтер-эго способно нормально разговаривать. Не облизывая все вокруг, не ходя на голове и не пытаясь злобно хихикать откуда-то из темноты.
Есть ощущение, что ему просто не хватало внимания, вот он и придуривался как мог. Может давно стоило поговорить с ним разок по человечески? Но я вроде бы пытался. Или нет? Скорее всего нет.
Проблемы начались дальше. Как мне заставить наномашины подчиняться? До этого у меня получались легкие изменения, но скорее интуитивно.
— Черный?
Мы стояли в темноте, после того, как очередное воспоминание развеялось. И это не было похоже на темноту камеры, значит я все еще внутри своей же головы. И я без понятия что делать дальше.
— Если с другом вышел в путь, если с другом вышел в путь…
Голос раздался издалека. Но обернувшись, я ничего не увидел. Разве что к голосу прибавился какой-то еле слышный скрип.
— Веселей дорога! Без друзей ты лишь говнюк, жалкий сраный ты говнюк. Ну а с Черным станешь богом.
— Стихоплет из тебя так себе, — проворчал я.
Черный хоть и начал вести себя чуточку нормальней, а я решил хоть немного человечней к нему относиться, но… Слушать, как он своим низким рычащим голосом перепевает детскую песенку, к такому я не готов.
Словно в ответ на мои мысли, из темноты выползло это ухмыляющееся чудо верхом на ржавом трехколесном велосипеде. Причем транспорт был явно детским, так что огромному Черному приходилось разводить колени широко в стороны, чтобы крутить маленькие педальки.
— Я еще на укулеле играть умею, — прорычал он довольным голосом.
— Укучто?
В руках у Черного появилась какая-то детская версия гитары по струнам которой он начал нещадно бренчать. Кажется, у меня из ушей потекла кровь. И из носа тоже.
— Черный, — рявкнул я, но затем взял себя в руки, медленно произнося слова. — Пожа-алу-уйста. Больше. Никогда. Не доставай. Этот инструмент пыток. Им можно все гнездо Иных пробудить.
— И не только Иных, дружище! — воскликнул Черный, но минигитару все же убрал.
— Что мне делать дальше?
— Ты хотел сказать, что нам делать дальше? — усмехнулся он.
— Я так и сказал.
— Ты должен пройти три испытания. Преодолеть своего врага. Затем преодолеть самого себя. И было еще что-то.
Я задумался на секунду, пытаясь определить, серьезно он или опять за старое. Слова казались мне смутно знакомыми.
— Ты мне сейчас какой-то старый фильм из детства процитировал, да? — наконец спросил я.
— Не понимаю о чем ты, — отмахнулся Черный и покатился дальше, натужно скрипя колесами. — Для начала тебе надо избавиться от зависимости.
— Это пить что ли бросить? При чем тут это?
— Это поможет сконцентрироваться, открыть чакры и познать дзен. Только в состоянии высшей нирваны ты будешь способен управлять наномашинами.
— Черный, — начал я закипать, — хорош придуриваться. Я понимаю, что тебе не нравится, когда я пьян, но у меня на то были причины. Веди себя нормально и мне не придется бухать до беспамятства.
— Скучная, скучная восьмерка, — раздался шепот откуда-то сзади. — Обернись.
Я рывком развернулся, готовясь к любой пакости. Но бить было некого. Потому что напротив меня стоял я сам. То же хмурое лицо, протертый плащ, немного сутулая фигура. Только этот я был полностью обмотан тяжелыми цепями.
— Ну нет, — замотал я головой. — Третий глюк в копилку, это уже перебор. Мне и вас с Восьмеркой хватает.
— Присмотрись, — прошуршал Черный откуда-то из темноты.
И я последовал этому совету. И чем дольше я вглядывался, тем больше замечал. Мой двойник оказался странным. Его лицо постоянно покрывалось рябью и шло волнами, но не как от воды, а более грубо. Словно его кожа жила своей жизнью и двигалась как хотела.
Будто бы он состоял из множества маленьких частей, связанных друг с другом весьма условно. И глаза тоже отличались. Холодные, пустые и безжизненные. Словно сделанные из стекла, а не принадлежащие живому существу.
— Это наномашины? Мне надо их освободить? — спросил я Черного.
— А силенок хватит? — усмехнулся он.
Я хотел было ухватиться за толстые цепи, но понял, что не могу пошевелиться. Опустил взгляд и понял, что цепи на самом деле сковывают меня, а смотрел я не на своего двойника, а в зеркало.
Отражение усмехнулось, хотя я наоборот хмурился. Попытался разорвать цепи, но даже не смог хоть сколько-то пошевелиться. Меня словно спеленали, как какую-то мумию. Я начал дергаться сильнее, но без результата.
Вдох, медленный выдох, успокоиться. Это все не по настоящему. Мы у меня в голове. Успокойся, восьмерка. Просто представь, что никаких цепей нет.
— Это так не работает, — ухмыльнулся Черный.
— Да чтоб тебя со стены обоссали.
Цепи и впрямь никуда не делись, вроде бы даже стали толще. Вглядевшись в зеленоватый металл, различил какие-то волны, что плыли по поверхности звеньев. Мириады нулей и единиц. Это программный код, который призван сдерживать возможности химер.
— Соображаешь, — пророкотал Черный. — Только помни, что он сдерживает не только тебя, но и геном Иных. Что-то неправильно сделаешь и сдохнешь в мучениях.