Хагалаз. Безликая королева
Шрифт:
— Боже... что это такое?
— Големы, — неожиданно для себя вымолвила девушка. Она никогда не видела ничего подобного, но это понятие возникло в её голове из чужих мыслей, из воспоминаний Энэйн. Гелата лихорадочно вскрикнула про себя, пытаясь отыскать ответ. Что происходит? Как быть? Может, Энэйн уже доводилось с этим сталкиваться? Она ведь была здесь... очень много лет назад, чуть ли не целую бесконечность. Но божество осталось глухо к её вопросам. Впервые за долгое время Гелате показалось, что её покинули... и покинули в самый неподходящий момент.
— Они опасны? Они убьют нас? — юноша сильнее запаниковал и стал топтаться на месте. — Гелата, они идут сюда! Сделай что-нибудь! Уничтожь их! Ты же можешь! Или твой... то есть Энэйн! Ты же нужна ей, да?
Эдгар в отчаянии посмотрел на девушку, но та не шелохнулась. Уйдя в грязь практически по щиколотку, она наблюдала
— Гелата! — крикнул он снова, и на сей раз в голосе послышалась дрожь. — Их очень много!
До последнего юноше казалось, что в следующее мгновение великаны взорвутся, что их убьют те или иные обстоятельства, как случилось с его товарищем, но Гелата просто стояла. Она не делала ничего и ничего не происходило. Големы приближались, и Эдгару почудилось, будто он снова видит на лице девушки страх. «Почему она бездействует? Хочет проверить меня? Но ведь я не смогу противостоять стольким...»
— Защищай меня, — вдруг сказала она и опрометью бросилась в чащу. Юноша украдкой заметил, что в глазах её на мгновение возникла надежда, и едва успел среагировать. Первый же голем напал на него, и Эдгар бездумно замахнулся мечом. Он оставил порез на грязевом покрове, который сразу же сросся и не нанёс голему вреда, после чего бросился за Гелатой, боясь потерять девушку из виду. Големы двинулись следом, благо, они оказались медлительны. Однако Эдгар понимал, что не сможет уйти далеко. Размокшая земля цеплялась за ноги, замедляя движения, дождь лупил по лицу. Грязь так и цеплялась за сапоги, намереваясь оторвать подошву, опрокинуть, поглотить. В конце концов, как обыкновенный человек, он быстро изматывался, а големы не чувствовали боли или усталости. Они двигались не спеша, как будто заранее знали, что жертве не уйти. Оставалось уповать на девушку или на то, что сидело внутри неё.
— Гелата, стой! — крикнул Эдгар в отчаянии, пытаясь её догнать. Даже утопая в грязи, девушка умудрялась бежать быстро и петлять между деревьями, как хищник во время охоты. Гелата не оборачивалась на зов.
«Она знает, куда бежит? Почему же нас не защитит Энэйн?», — подумал он, но вслух только выругался. Ливень нещадно хлестал по лицу и спине. Обзор становился всё хуже. Внезапно противник возник прямо перед юношей. Голем разделил его с Гелатой, и Эдгар едва не врезался в него. Он понял, что ещё немного — и окажется заперт в кольце. Замахнувшись мечом, юноша стал яростно рубить по грязевому телу, рыча при этом и ругаясь. Он продвигался вперёд, пытаясь оторваться от преследователей, но передвигать ноги становилось всё сложнее. Уже вскоре юноша понял — грязь облепила его настолько, что лишила возможности бежать. Теперь он двигался едва ли быстрее голема. Сердце колотилось с неистовым бешенством. Эдгару хотелось реветь и звать на помощь. Совсем как в тот момент, когда Гелата убивала его товарища, он чувствовал запах смерти. Она догоняла его с распростёртыми объятиями, и мысль о мраке и вечной бездне заставляла юношу идти вперёд. К нему тянулись огромные нечеловеческие руки. Он ещё видел мелькающий среди дождя и грязи силуэт Гелаты. «Я так и знал, что это ловушка, что я обречён изначально. Нам не выбраться отсюда...ни один бог не поможет нам!»
Один из големов почти настиг юношу, но Эдгар нашёл в себе силы развернуться и дать отпор. Он отрубил тянущиеся к нему чёрные пальцы, а когда те выросли вновь, повторил акт уничтожения. Размахивал мечом, он яростно выкрикивал: «Бога нет! Здесь нет никакого бога! Миром правит смерть, Гелата! Смерть правит миром!» По щекам его лились слёзы, мешаясь с дождём и летевшей грязью. Дыхание совсем сбилось, но он в отчаянии отступал.
Гелата тоже выбивалась из сил, но словно куда-то опаздывая, она бежала по никому неизвестному пути, всё время озираясь по сторонам, что-то выискивая. «Ты близко, — крутилась мысль в её голове, — я чувствую твой запах, чувствую твою силу». То ли Энэйн, то ли какая-то часть скрывающейся в ней силы вдруг почувствовала рядом кровь. Где-то неподалёку билось сердце, и это сердце нужно было остановить. Разумеется, големы не двигались сами по себе, и Гелате пришлось примерить на себя роль ищейки. Убить или помиловать?
Мелькали бесконечно тянущиеся, упирающиеся в серый небосвод чёрные стволы. Она пыталась уловить любое постороннее движение, а сил в теле становилось всё меньше. Ледяной дождь заставлял коченеть, но Гелата бежала вперёд. Она слышала возгласы Эдгара и отчего-то испытала ненависть к его существу. «Жалкий бесполезный мальчишка», — думала она скорее от отчаяния и жалости к ним обоим. Боковым зрением Гелата вдруг заметила новых големов. Они возникли совсем близко и протянули к ней огромные земляные руки. Девушка сделала рывок, нырнув между деревьями и едва не потеряв равновесие, как вдруг увидела то, что искала. Он стоял всего в двадцати метрах: высокий человек в мокром красном плаще, держащий в руках длинную корявую ветку. Незнакомец вычерчивал ею символы на земле и что-то шептал на непонятном для девушки языке. Он сразу заметил Гелату и замолк, подняв голову. Молодой. Не похоже, что он провёл здесь много лет, если это, конечно, не иллюзия. Девушка вдруг почувствовала, что тело ей больше не принадлежит, что чужой разум захватил её мысли и теперь она — лишь сторонний наблюдатель. Гетала протянула вперёд руку и широко улыбнулась за секунду до того, как големы набросились на неё с обеих сторон. Лицо мага вытянулось, голова запрокинулась, а затем шея вдруг разорвалась, выбросив в пространство кровавый веер брызг. Земляные существа тут же последовали за хозяином. Они взорвались, и Гелату накрыла волна грязи и перегноя. Девушка свалились с ног и закашлялась. Тело тряслось так, словно исчерпало все запасы и готово было уйти на покой, но Гелата старалась глубоко дышать. Сверху на неё давил слой мокрой земли. Она пошевелилась и с трудом скинула с себя покров преждевременной могилы. «Всё хорошо, — убеждала она себя, — всё хорошо...мы будем жить». Она зажмурилась и запрокинула голову, чтобы ливень смыл с лица земляную маску. Из груди вырывался кашель. Власть над телом снова вернулась к ней, и та жажда убийства, одолевшая всего мгновение назад, испарилась, рассеялась словно пыль. Мерзкая грязевая жижа забилась даже в зубы и мешалась с кровью, отдающей привкусом меди. Впрочем, сейчас Гетала не обратила на это внимания. Превозмогая себя, девушка поднялась на ноги, освобождаясь от грязевого плена, и с трудом прошла несколько метров вперёд. Она склонилась над убитым магом, скинув с него капюшон, и, сощурившись, присмотрелась. Раньше она никогда не видела магов, а даже если и видела, то не отличила от людей. В целом они были абсолютно идентичны. Пока одни не начинали применять силу, они мало чем себя выдавали.
«Я убила его... или не я, а Энэйн. Я уже ничего не понимаю, где я, а где она. Впрочем, это спасло нас. Кем он же он был? Кто заставил его сражаться, и что, в конце концов, он защищал?» — думала Гелата, с толикой сочувствия глядя на бледное, заливаемое дождём лицо.
— Может, в мире снов ты встретишь милосердного бога, — проговорила она на прощанье незнакомцу и закрыла ему глаза.
Через несколько минут к ней добрался запыхавшийся Эдгар. Он измученно опустился на колени, хватаясь за рукоять меча и переводя дыхание. Прошли минуты, прежде чем юноша заметил тело, и ещё пара мгновений, прежде чем он смог что-то вымолвить. Дождь немного стих. Крупные капли теперь превратились в мелкие, и хлестали уже с меньшей силой.
— Кто это?
Гелата, на какое-то время слившаяся с пейзажем, сплюнула в сторону смесь грязи и крови.
— Я не знаю, — с отвращением отозвалась она. — Уже не важно...
— Ты знала, что здесь этот человек? Ты так быстро побежала...
— Не я, — оборвала она его и утёрла рот грязной тыльной стороной ладони. Эдгар прибывал в недоумении. Он испытывал неподдельный ужас от происходящего. Не так он представлял своё первое сражение и поле боя. Совсем не так он видел этот процесс во снах и мечтах. Это должно было быть иначе. Он должен был сидеть на коне, в поле, рядом с другими доблестными рыцарями и королём, под развивающимися знамёнами Ревердаса и смотреть на неприятеля сверху, протыкать мечом предателей и преступников, вражеских воинов, а не внезапно ожившую грязь. Случившееся его угнетало, и если бы не внезапно возникшая в нескольких метрах от него дверь, Эдгар предался бы отчаянию.
— Хэй... Гетала, дверь! — он схватил девушку за плечо и подскочил на ноги так быстро, как только это было возможно. — Давай, быстрее! Вдруг она исчезнет? Нужно выбираться отсюда, вставай! — он практически вытащил её из грязи и, позволив опереться на себя, потащил к спасительному выходу. К несчастью Эдгар так и не усвоил урок: не за всякой дверью скрываются сокровища, и, хотя он надеялся увидеть лишь крохотную каменную комнатку с ведущей наверх лестницей, потянув за ручку, юноша узрел совершенно иной пейзаж.