Хагалаз. Безликая королева

Диас Отто

— Это заведение настолько ужасно, что хозяйка знает: идущие сюда уже обошли иные трактиры и не нашли себе места. А раз этот притон — последний вариант, то и цену можно набить.

— Не думал, что тебе известно о подобных местах. Боюсь поинтересоваться откуда.

— Не думай, Карлайл. Я большую часть жизни провела в этом городе, — девушка стянула с себя плащ, бросила его на узкую кровать и осторожно взглянула на рану.

— Болит? — с беспокойством поинтересовался мужчина.

— Пройдёт. Меч всё равно держу правой.

— Давай заново перевяжу, эта тряпка уже не годится.

Хаара присела на край кровати и наблюдала за тем, как Карлайл возится с вещами в поисках нужного

снадобья. Она всё ещё чувствовала себя виноватой за случившееся в пути, но заговорить об этом вслух не решалась. Ей казалось, что извиниться — значит признать поражение и согласиться со всем тем, что сказал Карлайл. А Хаара была не согласна, во всяком случае, убеждала себя в том, что изменит это. В последние дни они едва перекинулись парой фраз. Девушка замечала, что мужчина ведёт себя резко, смотрит так, будто перед ним стоит схитрившая преступница, избежавшая казни. Однако в столице он как будто смягчился и переключился на что-то более важное. Перевязку Карлайл делал осторожно, с отцовской трепетностью, не стремясь причинить девушке лишней боли. Хааре подумалось, что он жалеет её, и от этого становилось тошно.

Расположив небольшие пожитки, они проспали несколько часов, а когда в городе начало темнеть, спустились вниз, ожидая оплаченный ужин. Как оказалось, постояльцев в «Пристанище эал» было много. Основную массу составляли нищие, пьяницы, торговцы, которым не повезло устроиться получше. Свободных столов не хватало, так что Карлайл с Хаарой забились в дальний угол, составив компанию высокому бородатому мужчине с родинкой у левого глаза. Его темные волосы были коротко острижены, глаза спокойны, как будто бы равнодушны ко всему окружающему. Когда Карлайл с Хаарой присели напротив, не спрашивая позволения, мужчина не произнёс ни слова. Он бросил безучастный взгляд сначала на Карлайла, затем на девушку в капюшоне. Хаара предпочитала сохранять инкогнито, потому снова надела плащ и была вынуждена томиться в жаре трактира из собственных соображений безопасности. Им принесли ужин в виде странного коричневого месива, пахнущего гарью. Хаара скривилась, водя ложкой по тарелке и размазывая содержимое по краям. Мужчина с родинкой ел, не обращая ни на кого внимания. Карлайл, пусть и нехотя, но тоже заставил себя попробовать трактирную еду.

— Не так уж плохо, если быстро проглотить...

— Да? — девушка поднесла ложку к губам, но почувствовав, что вонь вызывает рвотный рефлекс, бросила её обратно в тарелку.

— Не местные? — Внезапно поинтересовался незнакомец напротив. К удивлению Хаары он уже прикончил свою порцию и теперь потягивал сидр, по вкусу мало отличающийся от ослиной мочи.

— Из Героу с южной части гор, — отозвался Карлайл.

— Какими судьбами в столице? Небось, ради арены приехали.

— Да, много слухов ходит. Говорят, сие достойное зрелище стоит увидеть хотя бы раз в жизни.

— Правду говорят. Если не видел достояния Архорда, то ты не видел жизни.

— А вы местный? — уточнила девушка.

— Я здесь служу. В отпуске бывал, теперь вернулся. Долг зовёт. Только сегодня прибыл, вот и пришлось здесь заночевать. Гнилое местечко... — он сделал ещё глоток сидра и отставил полупустую кружку в сторону.

— И как вам на службе? — Хаара чуть ниже опустила голову, надеясь, что полумрак не позволит разглядеть каких-либо черт её лица.

— Жалование хорошее, всего хватает. За боями и вовсе бесплатно наблюдаю, когда другие золотой монетой платят, при желании даже с бойцами разговариваю. Встречаются иногда интересные люди. Вы были бы удивлены, узнав, как много иной раз может наговорить человек, не исключающий смерти в ближайший час.

— Это с каторжниками что ли?

— А с кем же ещё? На арену только их и пускают, хотя бывали случаи, что некоторые местные лорды от скуки выставляли драться рабов, иногда из-за спора, иногда из-за денег. Богатых людей не поймёшь. Меня Рамерий звать, если вам угодно будет.

— Хаара, а мой дядя — Кирон, — ложные имена давно утвердились в их жизни, однако наедине с девушкой мужчина предпочитал гордо носить данное ему отцом имя Карлайл, в отличие от принцессы, что навсегда пожелала забыть невезучие имя Хизер.

— Завтра на арене как раз бой намечается, у меня там дежурство. Могу вас проводить в знак нашего доброго знакомства. Места, знаете ли, быстро разбирают. Много кто съезжается, чтобы полюбоваться на местную достопримечательность.

— И чем мы обязаны такой услуге?

— Ничем. Считайте, что я проявляю дружелюбие. Не зря же вы проделали такой длинный путь и оказались со мной за одним столом. Хотелось бы теперь, чтобы увидели то, зачем явились, а затем в Героу всем рассказывали, что бывает с теми, кто нарушает закон. — Рамерий улыбнулся, но девушке эта улыбка показалась холодной и ничего не выражающей. Мужчина допил сидр. Хаара так и не прикоснулась к еде. Они распрощались с Рамерием, после чего вернулись в маленькую душную комнатушку.

— Интересное стечение обстоятельств, — заметил мужчина, — нам лучше не заводить таких знакомств.

— Не бойся. Не думаю, что кто-то узнает меня в лицо.

— Узнать могут и меня. Я долго командовал городской стражей, и уже несколько лет являюсь предателем короны.

— Для Иландара. Вряд ли Лонгрен будет беспокоиться о пропажи того, кого никогда не знал. В конце концов, он и сам предатель.

— Если только ему не станет известна причина моего исчезновения.

— Раньше времени не станет.

— Раньше времени? — Удивился мужчина.

— Ему, как и Иландару, недолго занимать этот трон.

***

Арена представляла собой высокое овальное строение, со всех сторон окружённое колоннами с изображениями воинов, копий и мечей. На самом верху её развивались знамёна цвета охры с гербом в виде круга клинков. Вовнутрь вели два входа, один из которых предназначался для зрителей и был сейчас открыт. Рамерий не обманул — очередь из желающих попасть внутрь тянулась длинной вереницей через улицу. Люди с утра толпились у позолоченных ворот, сверля взглядом стражу, толкая друг друга в надежде пройти быстрее и протягивая деньги. Ими правил азарт, как будто каждому выпадала возможность обогатиться. Казалось бы, чем так привлекал кровопролитный бой или чья-то смерть? Второй вход предназначался для стражников и веларов. Его охраняли с особой бдительностью, и находился он в противоположной стороне от главного, в маленькой надстройке у стены. Эту надстройку огораживал дополнительный забор, сделанный то ли из предосторожности, то ли для антуража.

Девушка осторожно двигалась за едва знакомым мужчиной, а Карлайл шёл за ней, всё время озираясь по сторонам в надежде не увидеть знакомых лиц. Они миновали шумную очередь, где какого-то мальца едва не затоптали за наглость. Краем глаза Хаара заметила недовольство на лицах людей, что так рьяно хотели попасть на арену, но были вынуждены кому-то уступать своё место. Казалось, они сами готовы были драться, без цели, ради утоления голода. Девушка заплатила за вход шесть линар, и они выбрали себе места в третьем ряду. Хаара поправила плащ, стараясь прикрыть им меч. Мало ли, что могли подумать о вооружённой девушке. Впрочем, никто не обращал на неё внимание. Люди пришли сюда, чтобы увидеть зрелище и, ругаясь между собой, спешили занять места поближе, чтобы рассмотреть в деталях грядущее сражение.