Хакон сухая рука
Шрифт:
Сон — такого она ещё не знала. Испытывая тяжесть в желудке и голове, тварь весь день пряталась в узкой пещере на склоне холма; там её глаза и мысли затмила какая-то странная пелена.
Когда тварь проснулась, дневного света не было. Сверху на неё смотрели звёзды. Она ещё немного полежала, свернувшись на полу пещеры, но вскоре из белой пустоты возник властный голос; тварь распрямила конечности и встала.
За пещерой расстилалась равнина. Это была другая страна. Здесь росли деревья, а между ними лежали
Тварь двинулась дальше. Неделями шла она сквозь льды и снега, и ей предстояло ещё идти и идти, но вперёд её гнало одно и то же острое желание. Где-то впереди находилось то, что было ей так нужно. «Да», — сказала та, что вела её. Смутно тварь сознавала, что этот голос никогда не перестанет звучать. Она… откуда тварь знала, что её ведёт «она»? Тварь поняла это совсем недавно. Мысли и воспоминания путались в голове твари, сливаясь в мучительную боль. Скользя по сугробам, увязая в снегу, порождение рун следило за луной. Этот серебристый шар висел так высоко, что добраться до него было невозможно.
Разозлившись, тварь попыталась залезть на высокую сосну, но нижние ветви подломились под её тяжестью, и рассвирепевшая тварь изо всех сил вцепилась когтями в ствол, оставив на коре глубокие параллельные полосы. Снова и снова тварь стала драть когтями дерево, испытывая от этого какое-то особое удовольствие, и остановилась только тогда, когда ствол стал почти голым, а снег под деревом был усеян клочьями коры.
После этого тварь двинулась дальше, продираясь сквозь заросли, шагая среди длинных голубых теней арктической ночи. В последнее время пищи было много. Заяц, горностай, куница, стадо оленей. При воспоминании о нём тварь заурчала от удовольствия, тяжело пробиваясь через глубокий снег. Сверху на неё светила луна.
Когда наступил рассвет, тварь остановилась возле куста, усыпанного красными ягодами. Стряхнув снег, она стала объедать эти ягоды, оказавшиеся горькими и терпкими на вкус. Потом вдруг замерла, нюхая воздух.
К ней кто-то шёл.
Кто-то очень странный и столь восхитительно пахнущий, что, выронив изо рта ягоды, тварь резко развернулась.
И осторожно приблизилась к опушке.
По снегу двигалась тонкая нескладная фигура. У неё были длинные плоские ступни, которые она ставила на поверхность снега. В мохнатых лапах она держала длинные палки. Тощее двуногое существо, покрытое густым мехом, с трудом взбиралось по склону холма.
Тварь не сводила с него бледных глаз. Потом вышла из-за деревьев и остановилась.
Лыжник оглянулся. Его губы беззвучно зашевелились.
Глава седьмая
Мало сыскалось владыке во злую годину соратников верных.
— Не то чтобы я тебе не верил, Джесса, — осторожно сказал Скапти. — Конечно верю. Но ведь ты могла и ошибиться. Мне Видар тоже не нравится, но чтобы он был предводителем шайки… Нет, такого я представить себе не могу.
— Значит, он тебе не нравится. — Джесса поставила ногу на камень. — Так я и думала.
— Ты правильно думала. — Прислонившись к поросшим мхом камням, Скапти бросил хмурый взгляд на Ярлсхольд, его домики, корабли, драконов на крыше дома ярла. — Как-то так получилось, что раньше его здесь никто не видел.
— Когда у нас правила Гудрун?
Скапти кивнул и потёр нос:
— Когда здесь творилось невесть что, когда мы с Вулфгаром были беглыми преступниками и люди Гудрун преследовали нас по пятам, а мы удирали, как нашкодившие собаки, когда мы пили только снег и ели рыбьи кости, где был тогда Видар?
— Далеко отсюда?
— Очень далеко. И в безопасности. Жил себе спокойно в Ставангер-фьорде в семье своей жены. И не высовывался. Сидел тихо, как мышь. И не потерял свои земли. И никто из его семьи не исчез и не погиб от мечей её воинов.
Джесса посмотрела на Скапти:
— А когда Вулфгар стал ярлом, тут он и появился.
— О да. Когда опасность миновала.
Взглянув на Джессу, Скапти невесело засмеялся:
— Да, Джесса, мне не нравится этот человек, пусть он и служитель Фрейра. Но несомненно и другое — иногда он даёт очень дельные советы. И Вулфгар ему доверяет. Но кража! Вряд ли.
— Ну что же, — сказала Джесса, — не знаю, может, и так. Но я ясно видела это крысиное лицо, Скапти, я его сразу узнала. Может, Видар не знает, с кем связался. Во всяком случае, нужно обо всём рассказать Вулфгару.
Скальд кивнул, встал и потянул её за собой:
— Знаешь что, давай не будем откладывать.
Они пошли через каменистое пастбище, распугивая коз. С берега доносились крики рыбаков, которые возвращались с ночного лова; первая из лодок уже скребла днищем о прибрежную гальку.
В селении началась подготовка к празднику Фрейра. Подвозили дрова — огромные сырые стволы свежесрубленных деревьев, остро пахнущие лесом. Рабы затаскивали их во двор и складывали в штабеля. Земля была усыпана опилками и щепками.
Зал дома ярла был пуст, ставни крепко закрыты; в темноте виднелись очертания деревянной колонны. Они поднялись по лестнице, Скапти постучал в комнату Вулфгара, и они вошли.
Ярл сидел в кресле, вокруг было разбросано великое множество самых разнообразных мечей. Рядом на скамейке ёрзал от волнения толстый торговец с чёрными напомаженными волосами.
— Скапти! — Вулфгар вскочил, отбросив очередной меч. — Как ты считаешь, какой мне выбрать?
Он взял в руки два меча — один тяжёлый и длинный, с кожаной рукояткой, а другой покороче, с лезвием, покрытым красивой гравировкой. Джесса отошла к очагу.
— У этого рукоятка удобнее, зато другой…
— Лучше смотрится, — вставила Джесса. Скапти шутливо дёрнул её за волосы:
— Это же меч.
Взяв мечи, он поочерёдно взмахнул каждым из них:
— Простой удобнее и надёжнее.