Хан Узбек. Между империей и исламом
Шрифт:
Добавлю, что и в тексте пайцзы Узбека говорится об обожествленном предке всех чингизидов — Чингис-хане, который оказывает покровительство одному из своих державных потомков: «Предвечного бога силою, пламени великого благоденствия покровительством, наше, Узбека, повеление» [205] .
Остается уточнить ролевые функции солярных символов, поскольку харизма Чингис-хана была связана исключительно с луной. Бенедикту Поляку, участнику францисканской миссии 1245 г., известно, какое символическое значение придавали солнцу и луне монголы: «Они имеют обыкновение начинать какое-либо дело в начале лунного месяца или в полнолуние. Также они говорят, что луна — это великий император и преклонив колени, поклоняются ей. А солнце, говорят они, это мать луны, потому что от него [луна] получает свет и потому что у него [солнца] огненная природа, которую они сами почитают превыше всего, ибо они верят, что через огонь все очищается» (НТ, § 43). Женская природа солнца закреплена в выражении «мать солнце» (экэ наран в «Тайной истории монголов», § 238; например: «явит себя матерь всего — солнце»). Эта же тема представлена в шаманском обращении к солнцу и луне у бурят: «Восьмикруговое солнце — мать, девятикруговой месяц — отец» [206] . Солнце у бурят считалось женщиной, и поэтому ему соответствовало четное число кругов, в то время как месяцу — мужчине — нечетное. В тимуридской рукописи XV в., посвященной генеалогии Чингизидов, имеется изображение легендарной прародительницы Гоа-Марал в виде
205
Григорьев А. Я., Григорьев В. П. Коллекция золотоордынских документов XIV века из Венеции: Источниковедческое исследование. СПб., 2002. С. 11.
206
Потанин Г. Н. Очерки Северо-Западной Монголии. Материалы этнографические. СПб., 1883. Вып. 4. С. 111.
207
Turks: A Journey of a Thousand Years, 600–1600 / Ed. D. J. Roxburgh. London, Royal Academy of Arts, 2005. P. 197. Fig. 43. Рукопись хранится в Музее Топкапы, Стамбул. Ms. Н. 2152. Fol. 42а.
Во времена Чингис-хана астральные символы — солнце и луна — использовались в речи правителей как метафоры власти. В 1204 г. Таян-хан, государь найманов, отправил посла к государю онгутов Алакуш-тегин-Кури со словами: «Говорят, что в этих пределах появился новый государь, — а подразумеваемый им был Чингис-хан, — мы твердо знаем, что [на небе] назначено быть солнцу и луне вдвоем, но как быть на земле двум государям в одном владении? Будь моей правой рукой и помоги мне ратью, дабы мы захватили его колчан (киш), т. е. его звание (мансаб)» (Рашид-ад-дин. Т. I. Кн. 2. С. 146).
Харизма — качество, обеспечивающее благоволение каких-то непостижимых сил. В монгольском восприятии харизма (сульде) синонимична «сиянию» и «свету» [208] . Девятибунчужное белое знамя, обладающее светом солнца и луны, было вместилищем харизмы Чингис-хана. На белом знамени го-вана Мухали, наместника Чингисхана в Северном Китае, имелось черное изображение луны (Мэн-да бэй-лу, с. 77). В биографии Мухали в «Юань ши» говорится об указе Чингис-хана: «[Пусть] Мухали водружает это знамя при отдаче приказов так же, как если бы мы лично были» [209] . Что касается штандарта Чингис-хана, то это было «большое совершенно белое знамя» (Мэн-да бэй-лу, с. 76). Благодаря Бенедикту Поляку, мы знаем, что у монголов солнце — мать императора. Солнце воплощает идею правящего рода (этого не было у китайцев), а луна — символ императора. В таком случае, изображение луны на знамени наместника символизировало сияющую харизму Чингис-хана.
208
Скрынникова Т. Д. Представления монголов XIII века о харизме и культ Чингис-хана//«Тайная история монголов». Источниковедение, филология, история. Новосибирск, 1995. С. 84.
209
Цит. по: Мэн-дa бэй-лу, с. 77.
Белое знамя с черной луной 1218 г. следует сопоставить с флагом Хубилая на Каталонском атласе 1375 г.: три черных полумесяца на темном фоне. В системе монгольских государственных символов «луна — это великий император». Золотой полумесяц на дворце хана Узбека — иконографическое воплощение харизмы Чингиз-хана. Учитывая обилие лунарной символики в политическом обиходе ордынской знати, можно полагать, что и на знамени хана Узбека был тот же символ, что и над дворцом хана — полумесяц. Флаг Узбека (где видим полумесяц и тамгу) на портолане Ангелино Дульцерта подтверждает это предположение.
Если полумесяц над дворцом Узбека имперский знак, то с большой вероятностью можно полагать, что на территории Улуса Джучи полумесяц над мечетями был не религиозным, а государственным символом, и демонстрировал покровительство власти мусульманской общине. Типологически сходное явление ранее наблюдалось при Сасанидах в западной части Ирана и на сельджукских территориях.
Однако на этом тема имперского полумесяца не исчерпана. Иконографически полумесяц на пайцзах Кельдибека и Абдуллаха близок к полумесяцу, который вместе с ханской тамгой вписан в геральдический щит на строительной мраморной плите 1342 г. генуэзского консула в Каффе Джованни ди Скаффа. Это дает основание полагать, что монгольскую эмблему (тамга с полумесяцем) сконструировали генуэзцы, заимствовав тамгу с монет, а полумесяц с ханской пайцзы или флага, поскольку оба знака у них ассоциировались с монгольскими символами власти.
Что означал итальянский геральдический щит с джучидской тамгой и полумесяцем в эмблематике Каффы? Позволю себе вмешаться в спор специалистов по геральдике. Основанием для участия в споре является то обстоятельство, что ни одна из сторон не учитывает в своей аргументации собственно монгольские материалы, а именно: золотой полумесяц над дворцом хана Узбека, изображения луны и солнца на монгольских пайцзах и знаки на джучидских флагах на портоланах. Монгольский знак на плитах Каффы рассматривается в системе координат европейской геральдики, что само по себе интересно, но не достаточно. Щит с тамгой и полумесяцем воспринимается участниками дискуссии как данность, вопрос о происхождении этой эмблемы не был задан. При такой установке все построения кажутся мне сомнительными. Вместе с тем, это самая разработанная в научном плане часть проблематики джучидской символики (в пограничной зоне европейско-монгольских контактов). И она вполне приложима к вопросу о смысле знаков на джучидских флагах на портоланах.
Обратимся к аргументам сторон. Итак, спор о том, был ли щит с ханской тамгой гербом Каффы?
«Среди медиевистов-итальянистов тамгу на каффинских плитах, — пишет Е. А. Яровая, — зачастую принято именовать "гербом Каффы". Строго говоря, это выражение можно принять лишь как некий эвфемизм — по правилам геральдики золотоордынская тамга не может считаться гербом генуэзской фактории с правящей латинской верхушкой, хотя и составляющей безусловное меньшинство, и расположенной на территории, контролируемой Золотой Ордой. Это знак сюзеренной власти ордынских правителей, символическое выражение договора между генуэзцами и золотоордынским ханом. Например, на каффинской плите 1384 г. ханская тамга занимает подчиненное положение по отношению к геральдическому символу Генуи — латинскому кресту, помещенному в центр композиции. Вопрос о правомочности тамги именоваться каффинским гербом затрагивается не впервые. А. Г. Еманов высказывал мысль о том, что по всей вероятности, изображаемая на монетах и строительных плитах тамга выступала как знак "союзнических, в терминах феодального права, отношений с правителями Золотой Орды, а позднее — Крыма, обозначая верность ордынскому
210
Еманов А. Г. Городская символика на монетах Кафы 20–70-х гг. XV в.//Пятая Всероссийская нумизматическая конференция. Тез. докл. М., 1997. С. 36.
211
Еманов А. Г. Городская символика на монетах Кафы 20–70-х гг. XV в., с. 37.
212
Яровая Е. А. Геральдика генуэзского Крыма. СПб., 2010. С. 72–74.
Концепция Е. А. Яровой, на мой взгляд, выглядит убедительно, за исключением одного пункта, никак не обоснованного, где тамга и полумесяц названы мусульманскими символами. Тамга к исламу отношения не имеет. У кочевых племен Центральной Азии тамга выступала в качестве родового и племенного знака собственности [213] . Согласно традиции, Огуз-хан утвердил знаки тамги всем своим 24 внукам. Однако на городском геральдическом щите видим джучидскую тамгу вместе с полумесяцем, и эта комбинация нечто иное, чем просто разновидность тамги. Перед нами воображаемая геральдическая эмблема (монголы тамгу на геральдические щиты не помещали, за неимением последних). Не исключено, что генуэзцы в этой эмблеме различали тамгу как знак собственности и полумесяц как символ политической власти хана. С легкой руки генуэзцев эту эмблему усваивают и каталонские картографы. На ханских монетах комбинации тамги и полумесяца нет; это означает, что такой эмблеме не было места в монгольских представлениях.
213
Кляшторный С. Г., Самбу И. У. Новая руническая надпись в Улугхемском районе//Учен. зап. Тувинского НИИЯЛИ. Кызыл, 1971. Вып. 15. С. 248; Васильев Д. Д. Тамга как компонент текста в эпиграфических памятниках//Сборник Международной конференции по первобытному искусству. Кемерово, 1998. С. 92–93; Длужневская Г. В. Тамги — дополнительный источник по истории енисейских кыргызов//Сборник Международной конференции по первобытному искусству. Кемерово, 1998. С. 93–94.
Теперь обратимся к аргументам А. Г. Еманова. «Наиболее дискуссионной является геральдическая эмблема с ханской тамгой, которая встречается и на других, хорошо известных эпиграфических памятниках генуэзской Кафы, начиная с 1342 г. и заканчивая 1396 г. (что и является определенным датирующим признаком), а равно и на кафинских монетах первой половины XV в. [214] Еще в середине XIX в. Н. М. Мурзакевич и Б. Кёне [215] предложили воспринимать геральдический щит с татарской тамгой в качестве герба Кафы. О. Ф. Ретовский [216] первоначально активно возражал, заявляя, что тамга ханов Золотой Орды могла быть гербом только татарских правителей Крыма; будучи высекавшейся генуэзцами на своих официальных надписях, она должна была выступать знаком признания сеньориальной власти Золотой Орды, на землях которой была основана Кафа. Однако позднее О. Ф. Ретовский отказался от этой позиции и присоединился к мнению оппонентов; он вынужден был признать существенное отличие тамги, вырезавшейся на кафинских плитах, от тамги ханского рода Бату, правившего в Золотой Орде; это отличие состояло в изображении полумесяца над правым плечом тамги; кроме того, О. Ф. Ретовский должен был согласиться с тем, что подобная эмблема не встречается на надписях, происходящих из других генуэзских поселений Крыма. С этого времени, конца XIX в., геральдический щит с татарской тамгой стали считать гербом Кафы» [217] . Вот с этим, общепринятым мнением не согласилась Е. А. Яровая, что и послужило поводом к возобновлению дискуссии.
214
Lunardi G. Le monete delle colonie genovesi//ASLSP. NS. Genova, 1980. Vol. 20. Fasc. 1.
215
Мурзакевич H. M. Медные монеты города Кафы//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1860. Т. 4. С. 387–388; Kohne В. Les monnais gdnoises de Kaffa. SPb., 1875. P. 1–9.
216
Ретовский О. Ф. Генуэзские надписи, найденные в Феодосии в 1894 г.//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1896. Т. 19. С. 15, прим. 1.
217
Еманов А. Г. Неизданные лапидарные памятники генуэзских поселений Крыма XIV–XV вв.//Вопросы эпиграфики. М., 2006. Вып. I. С. 151–152.
А. Г. Еманов принимает лунообразный знак за дополнительный элемент тамги (полумесяц не видится ему самостоятельным знаком), и, исходя из этого, делает вывод: «Как раз изображением полумесяца тамга кафинской эпиграфики радикально отличается от батыевой». Полагаю, что приведенных выше материалов о полумесяце как имперском символе достаточно, чтобы развеять научный миф об особой тамге. В первую очередь такая тамга была бы представлена в массовом материале, например, на монетах, но на монетах ее нет. Монгольская тамга — самодостаточный элемент, любое непроизвольное изменение знака, и уже тем более появление внешнего довеска, влекло утрату ее владельческого статуса. Посмотрим на ситуацию глазами кочевника. Если бы родовое клеймо было изменено и оказалось бы, что точно такое же принадлежит какому-нибудь другому роду, последний имел право забрать весь скот, отмеченный эти знаком {91} [218] . Отсюда следует, что тамга с полумесяцем кафинской эпиграфики результат латинской интерпретации ханских символов. Владелец тамги не несет ответственности за ее фантастическую инсталляцию в предписаниях европейской геральдики. Равным образом ильханы не могут отвечать за то, что их владения на Каталонском атласе 1375 г. маркируются флагами с красным квадратом на полотнище, а чагатайские ханы — за флаги с золотым квадратом. С учетом того, что на портолане Дульцерта под джучидским флагом (с тамгой и полумесяцем) находится десяток городов, дискуссия о «гербе Каффы» (с такой же тамгой и полумесяцем) утрачивает какие-либо основания. Один и тот же символ не мог быть гербом у всех городов на территории Золотой Орды.
218
Из новейших исследований о тамге у кочевников, см.: Landais Е. The Marking of Livestock in Traditional Pastoral Societies//Traditional Marking Systems. A Preliminary Survey. London, 2009. P. 47–74.