Хантер. Тень цвета крови

Обабков Евгений

— Я знаю историю, дружище, — заверил его Ник, чувствуя внутри странную смесь из любопытства, недоверия и настороженности. — Но это было очень давно. Многих химер повыбили, как и дублеров. Я не думал, что остались еще те, изначальные, что были когда-то людьми.

— И ты ошибся, — буркнул Кремень, мрачнея все сильнее. — Мой старший брат был одним из первых людей, которые начали изменяться. Я видел это. Я понимал, что происходит! Я должен был уже тогда его убить! Но не смог!

Нику вдруг стало очень паршиво на душе, но он не прерывал друга.

— Сначала это было похоже на болезнь, — продолжал Кремень сухо, лишь в глазах его стояла непривычная тьма и отчаяние, навеянные воспоминаниями. — Но потом все

ухудшилось. Руки и ноги брата покрылись волдырями, а разум его разрывался от видений и мыслей. А после он умер…

— Умер?! — недоверчиво переспросил Ник.

— Именно, — подтвердил Кремень. — Он просто перестал дышать. Но когда я, пьяный от скорби и алкоголя, собирался похоронить его рядом с отцом и матерью, которые сгинули еще в момент Катастрофы, он вдруг открыл глаза! Но в тех глазах больше не было моего брата. Это были глаза мутанта. Так мне казалось. А после этого он ушел, а я просто смотрел ему вслед не решившись выстрелить. Не мог я… просто не мог!

Ник промолчал, осознавая все то, что услышал. А Кремень, уже полностью погрузившись в омут памяти и потупив взор, рассказывал дальше:

— Не думал я, что снова увижусь с братом. Видит Бог — не вру. Но судьба свела нас тогда, спустя уже несколько лет. Я увидел его возле входа в туннели, там, неподалеку от Скал Вечности. Уж не знаю, что это было. Возможно Рок, провидение, обычная случайность. Но все же… он почти не изменился. Я сразу узнал его, а он узнал меня. Его глаза, светящиеся в темноте в утробе туннеля, я не забуду никогда. Брат улыбнулся мне, а после этого он просто пропал в мертвых глубинах этих коридоров. Он сбежал, но оставил мне жизнь, хотя мог убить меня одним взглядом. Знаю, что мог.

Кремень тяжело вздохнул. Ник не торопил его.

— После того случая я знал, где он таился и жил. Нет, Хант, я спустился в эти туннели не по глупости. Я хотел найти брата, хотел убить его, должен был! Но чертова петля привязала меня к одному месту. Я на целых три месяца оказался привязанным к тому депо! Черт! Так близко от брата! И в то же время так далеко!

Хантеру вдруг приспичило по-маленькому. Не слишком вовремя, тем более во время такой беседы. Однако Кремень уже полностью ушел в себя, не обращая внимания на гримасы друга.

— Тогда я использовал сотни способов, чтобы вырваться из петли, — повествовал Кремень, скорее больше для себя, нежели для Ханта. — Я просто убегал. Пытался оставлять все вещи, в надежде, что без них петля отпустит меня. Но все тщетно. Семь минут, а после я снова в депо. Но однажды я смог вырваться из петли. Мне помогла дрезина, та же, на которой мы добрались сюда. Думаю, что тогда мне на руку сыграла большая скорость, а может стены туннеля экранировали меня от аномального пятна, но я смог избежать возвращения в депо. После этого я далеко продвинулся вглубь туннеля и нашел эту станции. А потом я нашел тут брата. И тогда я понял, что зря проделал этот путь.

— Как так? — не удержался от вопроса Ник, забыв на минуту даже о нарастающем давлении в мочевом пузыре.

— Я уже тогда знал, что мой брат превратился в дублера. Горы трупов мутантов за спиной накладывают некоторый отпечаток опыта. Потом я узнал, что он был не один. Он основал свое собственное гнездо в этих подземельях, все как по учебнику для сталкеров. Однако есть одно большое "НО"! Те молодые дублеры, что мы изредка встречаем на просторах Рэдмира, и в подметке не годятся моему брату. Ведь он изначальный! Можно сказать — перворожденный мимик этого мира. В общем, мой брат оказался сильнее, чем я думал. Помимо способности изменять внешность и ментально отсылать свои приказы модификантам, брат владеет телепатией и ужасающей силой. И с каждым годом он становиться только сильнее, во всех смыслах.

— Так вот откуда этот шум в ушах, — догадался Ник.

— Именно, — подтвердил

Кремень. — Урбан, так я называл его до Катастрофы, может читать мысли, он видит нас насквозь. Тогда он тоже прочитал меня, увидел желание убить его, но все равно пощадил. Он, как и я, не мог убить брата, несмотря на то, во что обратился. Но и отпускать меня он не спешил. Понимаешь, Хант, он решил снова соединить семью. Я должен был остаться с ним в этих тухлых коридорах, смотреть на то, как он управляет гнездом, ловит и убивает все живое, что сунется сюда. Возможно, он даже надеялся изменить меня, сделать похожим на него. Но я бы так не смог. И я убежал, воспользовавшись моментом. Дублерам, как и химерам, нужно время от времени спать. Это не обычный человеческий сон, а именно спячка. Раз в пару недель они укрываются в коконах и могут проторчать там многие месяцы. Так они избавляются от усталости, либо пережидают то время, когда пищи на всех не хватает.

— И ты смог убежать?

— Да! Смог. Брат в то время уже спал, но его приказ химерам действовал. Мутанты хищно смотрели на меня, но не трогали, хоть я и видел в их глазах дикий голод. В те дни почти все гнездо было в спячке. Сам понимаешь, новые сталкеры заявляются в туннель редко, а на крысах целую стаю не прокормить. Поэтому почти все гнездо погрузилось в сон, кроме нескольких стражей. Но с ними было просто…. Они не могли убить меня, поэтому я убил их. А после этого использовал несколько гранат, которые нашлись в моих старых вещах, и взорвал колонны на этой станции. Однако все пошло не так, как я рассчитывал. Сам свод устоял, взрыв был явно недостаточным, однако несколько плит, сорвавшихся со стен, завалили пути, ведущие в сторону Вечного Города. Я побоялся, что химеры и брат проснуться после такого представления, но двигаться в сторону Города уже не мог, оставаться тоже, пришлось вернуться в депо, где петля снова поймала меня в свои сети. Тогда я забаррикадировал выход в основной туннель, не решаясь снова сунуться туда! Я не мог больше видеть эти глаза брата, не мог слушать его голос в своем мозгу. Ну а дальше ты знаешь…

— Знаю, — подтвердил Ник. — Но когда мы проезжали станцию, я не видел завалов на рельсах. Колонны действительно были покорежены, но пути свободны.

— Наверное, брат приказал химерам расчистить путь, — пожал плечами Кремень, насколько это было возможно внутри кокона. — Это их дорога жизни. По этим рельсам к ним приходят забредшие мутанты и крысы. Этой же дорогой химеры выбираться в Вечный Город в поисках добычи. Я знаю об этом из молчаливых рассказов брата. Он гордиться своим детищем, своим гнездом. А я… думал, что втроем мы сможем откинуть те плиты, которые свалились со стен. А если и нет, то просто обойдем их по боковым коридорам. Я надеялся, что химеры спят. Или, по крайней мере, спит их хозяин. Тогда все было бы проще. В три ствола мы бы уложили не спящих стражей и прорвались бы к Вечному Городу. Возможно, нам удалось бы перебить всех химер, пока они без сознания. Я думал, что это придаст мне сил, что я смогу! Смогу убить его! Но теперь, когда я снова увидел его глаза! Я… я не смогу, Хант! И никогда бы не смог! Пусть он в насмешку взял мою личину, но эти глаза… даже он не в состоянии изменить этот взгляд. Именно таким я помню его. Именно таким он и был до Катастрофы!

Кремень вдруг резко замолчал, будто внутри него что-то оборвалось. Весь рассказ был произнесен неестественно сухо, и только изредка проскакивающие восклицания говорили о том, что творилось сейчас в душе Кремня. Ник понимал это, молчал, давая время другу придти в себя. Но и самому Хантеру нужно было время, чтобы переварить услышанное. Простая, казалось бы, ситуация, вдруг стала похожа на запутавшийся клубок шерсти, облитый клеем и вымаранный в грязи.

Молчание длилось всего минуту, после чего Кремень снова стал угрюмым и спокойным.