Хаос дорог
Шрифт:
Я в этом плане оказался умнее. Нельзя победить, ничем не пожертвовав, а значит, чтобы перестать зависеть от других, надо отказаться от силы, не делая исключений на ее происхождение. Да, это существенно сокращает срок жизни, я бы даже назвал это медленным затуханием, но…
Возможность провести несколько лет в спокойствии того стоит. Я устал вздрагивать от каждого шороха, устал беспрекословно выполнять волю Совета, устал зависеть от чужой энергии… должно быть, я просто устал от своей двуцветной жизни. — Не зря, иначе бы не дожил до этого дня. — Дурак ты, Ксан. Двуцветный. Но этого уже не изменить. – Странно, но мне показалось, что за ее улыбкой спряталась неподдельная нежность. Но может ли город испытывать
Все верно. Мне действительно не стоит забываться. Я здесь не в кр угу семьи. В конце концов, семьи-то как раз у меня никогда и не было.
«Тьма. И снег.
Кажется, что крупицы света падают с неба и исчезают, стоит им только коснуться моей ладони…
Ненавижу снег. Всем своим существом ненавижу эти маленькие мерцающие пушинки, которые так легко уничтожить.
Наверно, мне не стоило забираться на Погодную башню, да еще и в преддверии бури, но и оставаться внизу, среди остальных членов семьи и их слуг, сейчас было бы ошибкой. Седьмой день года. День моего рождения. И день Ее смерти. Сегодня мне просто не стоит попадаться им на глаза – они и в обычные дни относятся ко мне как к вещи, а уж сегодня и вовсе могут прибить. Нет, не до смерти – я им еще нужен, – но рисковать не хочу. Они слишком сильно любили Тамилу. И столь же неистово ненавидят меня…
На башне ветрено. К утру должна разразиться буря, но пока еще было терпимо. Как же хорошо, что в этот день им не до меня! Даже начинает казаться, что я еще волен принимать решения самостоятельно. И если я сейчас сделаю шаг в пропасть – мне никто не сможет помешать. Иллюзия. Обманчивая, но такая притягательная.
Я никогда не решусь сделать этот шаг – я для подобного слишком труслив. Я могу сколько угодно раз говорить, что лучше умереть, чем жить так, но это всего лишь слова.
И самое ужасное, что они это знают, поэтому и позволяют мне время от времени сбегать.
Злые слезы жалили лицо. Ветер, смеясь, швырял в меня хлопья снега. А я только и мог, что стоять на вершине Погодной башни и жадно вглядываться во тьму ночного неба. Когда-нибудь оно меня примет. И я, оставив все страхи и сомнения, сделаю этот маленький, но такой важный шаг.
Когда-нибудь…» — Ксан. Ксан! – Кто-то с удивительным упорством тормошил меня. Чувствовать чужие прикосновения было неприятно – кожу словно покалывали острые искры электрических зарядов. — Не трогай меня. Пожалуйста, – тихо попросил я, с трудом сдерживая внезапно пробудившиеся инстинкты. Пойми я всего на секунду позже, кто так неосторожно ко мне приблизился, и я бы ударил в полную силу. Везучий мальчик. Даже более того… ибо кошмары случаются и у меня.
Мейлон, заметив, что машинально продолжает меня тормошить даже после того, как я открыл глаза, смутился и поспешно отдернул руку. Я с трудом удержался от того, чтобы не потереть плечо. Чужое прикосновение до сих пор чувствовалось слишком остро. — Ксан… – Голос Рыжика звучал как-то неуверенно и слабо.
Боги, что еще могло у него случиться?! Вот уж поистине неуемное создание! — Что? – намеренно резко спросил я, надеясь, что Мейлон признает свою ошибку и уберется ко всем двуликим. Впрочем, что-то мне подсказывало, что от своих вопросов это солнечно–рыжее создание уже не откажется… — А разве у тебя были такие глаза? — Какие? – сразу же насторожился я. И Даризи, и мое тело вполне могли преподнести мне внеплановый сюрприз. — Черные и словно бы пустые… И кажется, что они затягивают вглубь… Вот только по ту сторону нет ничего, кроме щемящего одиночества
Я поспешно спрятал глаза под светлым кружевом ресниц и отвернулся. Вот только начавшего вещать эльфа мне сейчас и не хватает для полного счастья!
А глаза у меня голубые. Как были у Тамилы. Вернее, когда-то были такими, теперь же они – просто еще одно подтверждение моих грехов – чернильно–черные. Правда, на особенную глубину раньше никогда не претендовали. — Ксан, что это было? Мне до сих пор не по себе, словно зовет что-то, просит перейти незримую грань и… Но ведь там ничего нет, только пугающее своей абсолютностью безразличие. Хотя и с другой стороны оставаться не хочется… слишком больно… Ксан, это… страшно!
Какие нынче впечатлительные эльфы пошли. Не так все и плохо. Даже жить удается вполне сносно.
А если не хочешь читать чужие души, Рыжик, не стоит лезть к Лорду, еще не поставившему защиту. И уж конечно, не надо его касаться. Во–первых, это просто неприлично. Во–вторых, данный конкретный Лорд сильно не любит, когда его трогают без разрешения. Ну, и наконец, эльфенок, ты просто нарываешься на неприятности, дразня меня близостью подходящего источника… И если сейчас я уже в состоянии держать инстинкты в узде, то в первые секунды после пробуждения вполне был способен порвать зубами тебе горло…
Кстати, на моей памяти Мейлон единственный эльф, по собственной воле настолько приблизившийся к Владыке. Забавно. Таких оплошностей даже человеческие маги не допускают – интуитивно чувствуют, что кое–какие грани лучше не переходить ради собственной же безопасности. Любое прикосновение, не разрешенное самим Влады кой, может расцениваться либо как вызов, либо как приглашение… весьма недвусмысленное, кстати…
Боги Изначальные, Всеблагие! Ну где вы откопали это чудо? Ведь нарвется же по незнанию! Я-то ладно, я за годы жизни среди людей короткие и неизбежные прикосновения научился переносить, хотя в перчатках все-таки чувствую себя уютнее, но любой другой обитатель Домов даже не подумает сдерживать инстинкты… А ведь Рыжику рано или поздно придется столкнуться с потомками двуликих. — Ты где перчатки забыл, чудо? Разве наставник не учил тебя не снимать их даже во время сна? – взяв под контроль разбегающиеся мысли, угрюмо поинтересовался я.
Мейлон вспыхнул до кончиков волос и как-то удивленно посмотрел на собственные руки. Кажется, я начинаю верить, что в Ордене он состоит всего несколько месяцев, потому что где-то к концу первого года ни один послушник не появится на людях без тонких перчаток. Кстати, раньше именно так и вычисляли представителей тайной стражи, а потом мода на эти довольно бесполезные предметы гардероба (не удивлюсь, что с подачи Совета) появилась у аристократов, ну и у тех, кто желал на них походить. В общем, сейчас никому и в голову не придет связать перчатки и Орден – даже мне, как показал опыт последних дней. Все больше никаких аристократов и никаких посланников с «той стороны»! Поиграли и хватит. Слышите, danely, поставьте игрушку на место! На ее век ваших игр уже достаточно выпало, поищите что-нибудь не столь потрепанное жизнью, уверен, вам есть из чего выбрать. — Так это все из-за них? – наконец растерянно пробормотал Рыжик. – Но ведь раньше такого никогда не было…
Я обреченно вздохнул. А ты раньше много Лордов встречал, недоразумение? Что-то сомневаюсь. Боги, кто вообще додумался включить это рыжее чудо в десятку эмиссаров?! Его ведь даже из учебки выпускать было рано! — Maye… – устало начал я, но, заметив ошарашенно–округлившиеся глаза эльфа, поспешил выдавить из себя: —…лон, как ты вообще дожил до своих лет? — Рыжик сразу же успокоился, а вот я с трудом сдержал дрожь в голосе. Проклятие, что я творю?! Я же едва не привязал к себе мальчишку! Но его истинное имя слетело с губ так легко, словно у меня было на это право…