Хаос дорог
Шрифт:
Я резко мотнул головой, прерывая его. — Нет, вот как раз «убирать» меня не станут. Сам бы уже должен был это понять – раз до сих пор присматривают, значит, нужен. — Извини, Ксан, но изменить приказ – секундное дело, особенно если объект все время под колпаком. Не думаю, что наверху многим нравится твоя деятельность. «Свободный художник» – это всегда опасность.
Не то чтобы Ижен сильно ошибался… Вот только даже Орден без разрешения Совета меня не тронет. Я, конечно, изрядно попортил им нервы, но вряд ли в этом мире найдется безумец, способный в открытую выступить против Северных Владык. А Вейрин, если все-таки решит избавиться от меня, придет сам. На то и уповаем. — Я не такой уж и «свободный». Я со многими повязан, так что, сболтнув лишнее, сам же и пострадаю. И «наверху» это знают не хуже меня. — И все-таки загляни к Тони. Он же с катушек съедет, если с тобой что-то случится. — Зайду, – согласился я. Действительно некрасиво вышло. Не его вина, что его приставили за мной следить. А то, ч то я сразу не распознал «альксану» при исполнении… сам дурак, как говорится. И нечего на других все сваливать. — Только не забудь, Ксан. Я серьезно. Он ведь суеверный очень, верит, что обида и злость привлекают смерть, вот и старается всегда всех с чистым сердцем отпускать. А вы с ним расстались плохо… — Не забуду. Вот после работы и зайду, а теперь извини – дела. — Да–да, разумеется, – Ижен пропустил меня к дверям родной библиотеки.
Что ж, сейчас меня ждет еще один не самый приятный разговор…
…К Арьеху надо было прийти не с пустыми руками, а с обещанным сто лет назад переводом той книги градоначальника, иначе меня убьют здесь же, причем ни Совет, ни двуликие к данному событию никакого отношения иметь не будут.
На этот раз архивариуса я нашел на его рабочем месте, то есть в небольшом кабинете, отдаленно напоминавшем мой собственный. Кроме рабочего стола, не очень удобного стула и сейфа для хранения ценных рукописей в помещении ничего не было, впрочем, вряд ли бы и поместилось. — Ксан? С чем пожаловал? – Заметив меня на пороге, Арьех сразу же раскусил все мои намерения. Его взгляд коснулся моего лица, потом зацепился за увесистую папку в моих руках. Проведя осмотр таким образом, он моментально пришел к каким-то своим выводам и нахмурился.
Интересно, к какому заключению он пришел? И что именно в моем облике его к этому подтолкнуло? — Да вот перевод сдать решил. – Я гордо продемонстрировал папочку. Перевод, конечно, был не ахти какой, выправлять–проверять времени нет, но довольно точный и поддающийся пониманию. — И? – Мне ясно дали понять, что мою «взятку» проигнорировали. — Мне бы отпуск… бессрочный… — Что?! А до этого ты две недели просто так гулял?!
Я, покорно изобразив на лице присуще е ситуации смущение, напомнил: — Ну так то было дело государственной важности, а теперь отпуск… это же святое. — Ксан, сколько тебя помню, у тебя все время то выходной, то праздник! То перерыв, то обед!
Неправда. Я действительно прилагаю все силы, но работа иногда бывает чересчур утомительной… причем Арьех появляется именно в краткие минуты отдыха. Любопытно, вездесущий он, что ли? Ведь действительно возникал он только тогда, когда был не к месту. — Арьех, мне правда отпуск нужен. Мне семью навестить надо, – жалостливо глядя на архивариуса, признался я. — А у тебя есть семья? – сразу насторожился он. Ну хоть на что-то отвлекся! — Не из воздуха же я возник! Есть, конечно, просто мы не очень ладим. Но я тут узнал, что у меня скоро должен появиться ребенок, а я уже лет пять как дома не был… – Трагизма в голосе не получилось, поэтому и обижаться на многозначительный хмык начальства я не счел уместным. — А ты женат, что ли? — Что-то вроде того, – уклончиво ответил я, ибо и сам до конца не знал, кем мне приходится Мариса.
Нас обручили, то есть, по меркам людей и эльфов, мы женаты, но это далеко не то же самое, что обычный брак. Больше всего это похоже на попытку к совместной жизни. Если ничего не получается, то вполне можно расстаться, либо по прошествии десяти лет, либо после рождения ребенка – зависит от того, какое событие наступит раньше. В обоих случаях узы рвутся. И в настоящий брак никто никого вступать не заставит. Но если есть желание скрепить нити судеб навеки, если вы уверены в своих чувствах, то можно пройти и через полный обряд. Вот только в этом случае нет никаких «если» и «возможно» – такие браки нерасторжимы.
Мариса вместе с Советом хотели, чтобы мы прошли через полный обряд, а я… сбежал. Наверно, именно известие об этом их решении и стало последней каплей в чаше моего терпения. Я могу быть игрушкой, марионеткой в чужих руках, но на свободу моей души покушаться никому не позволю! — И что теперь? – с интересом глянул на меня Арьех. — Да вот съездить хочу, посмотреть, что да как. — И далеко ехать? — На север. Моя семья живет в небольшом поселении чуть дальше Каленара.
И ведь не вру же. Ни в чем! И к семье загляну. И живет она где-то рядом… ладно–ладно, не рядом, но из людских городов Каленар – самый близкий. — Ясно. Значит, решил взять отпуск. Ладно, так и быть, я его тебе дам, Ксан. Бессрочный, как ты хочешь. Но, если через год ты не появишься на рабочем месте, я пущу по твоему следу лучших ищеек. Так что советую тебе быть здесь к сроку.
Я задумался. Год? Этого должно хватить и на улаживание семейных проблем, и на выявление проблем общественных. Даже странно, что Арьех отпускает меня на столь длительный срок… Впрочем, я ведь всегда могу и уволиться, а найти второго такого специалиста – что бы там ни говорил сам архивариус – вряд ли удастся. — Сразу уйдешь? Или все-таки соизволишь доработать день? – хмуро уточнил Арьех, с недовольством поглядывая на меня. — Доработаю. Надо еще кое-что доделать по мелочи, – сообщил я и, сгрузив на стол начальнику книгу и перевод, вышел.
«У меня есть еще целый день. Целый день спокойной и любимой работы».
…Вечер наступил как раз в тот момент, когда я завершил все дела. Все позаимствованные из архива рукописи возвращены на место, а частные заказы переданы Арьеху. Свободен.
Но почему-то это чувство не принесло ожидаемого облегчения. Напротив, стало казаться, что я порвал последнюю ниточку, привязывающую меня к городу.
Я еще вернусь. Обязательно. Вопрос только в том – когда. И судя по предчувствиям – не скоро.
Что ж, значит, так тому и быть. Но прежде чем уйти, мне следует навестить еще одного… друга. Да, друга – как бы дико это ни звучало.
До таверны «Веселый пряник» я добрался быстро, но на этом и выдохся. Не готов я был к серьезному разговору. И простить был не готов. Причем сейчас винил я вовсе не Тони…
«Двуцветные не выходят из себя. Двуцветные не ранят чужие души. Двуцветные не врут, не мстят, не унижают. Они стоят вне этого. Они выше законов – людских и божьих. Они сами – закон. Они есть все».
Нелепые слова полубезумного эльфийского книгописца как-то не вовремя всплыли в сознании. Причем в них явно слышались нотки недовольства. Да, в последнее время я только и делаю, что нарушаю всевозможные негласные традиции и правила.
«Они сами – закон».
Хм, а ведь одна эта фраза в клочья рвет предыдущие. Если я стою над законами, то какого рожна мне в се пытаются навязать свою волю? И почему всегда объясняют это расплывчатой фразой: «Так надо».
Боги! Да кому это надо?! И почему я должен подчиняться?!