Хаос в школе Прескотт
Шрифт:
Он кладет руки мне на плечи, дрожь возвращается, я закрываю глаза, выполняя третью позицию с трясущимися руками. Я не слишком преуспеваю в этом. Но не думаю, что затея заключалась именно в этом. Он приоткрывал для меня свой мир, и так уж получилось, что словами его никак не объяснить.
Он перестраивает мои руки и ноги, и каждое место, которого касаются его руки, остаётся помеченным, я чувствую их все с закрытыми глазами, словно яркие пятна в темноте. Он растягивает мне руку, ухмыляясь, когда наша грудь соприкасается. Я не обладаю телом
— Не понимаю, почему ты не воспользуешься им сейчас.
Кэл издаёт еще один смешок, и этот сухой звук отзывается во мне. Я открываю глаза и вижу, что тот единственный источник света пропал, мы стоим в кромешной темноте.
— Мне было пятнадцать, — начинает он, снова крутанув меня. Я позволяю ему манипулировать собой и нахожу в этом что-то успокаивающее. На этот короткий момент я могу не думать о том, что должна или не должна делать, каким будет мой следующий шаг. Я просто существовала. И это было прекрасно.
— Я совершил ошибку, решив переспать со своей партнершей по танцам, — он отпускает руки по моему телу. — Ее парень со своими приятелями выбили из меня все дерьмо. Сломали мне левую лодыжку, выбили коленную чашечку и подпортили позвоночник. С тех пор я не могу долго танцевать, чтобы боль не отзывалась в теле. И есть еще несколько вещей, которые я больше не могу делать, — он отключается, затерявшись в воспоминаниях. — Помимо случившегося, восстановление откинуло меня еще дальше. Прекрасный был способ, чтобы лишиться девственности, не думаешь?
— Что ты сделал? — спрашиваю я, потому что знаю, что в девятом классе Каллум уже был частью Хавок. Тогда они только сформировали свою банду, они были слишком малы. Совсем не похожи на себя сейчас. И все же я не могу представить, что они не искали мести.
— Я почти убил главаря, — говорит он треснутым голосом. — Вик остановил меня. Если бы не он, я бы сейчас сидел срок за убийство. Зато он обучил меня правильной мести — мстить так, чтобы не попадаться.
Каллум оставляет меня и направляется к своей сумке, выуживает и включает свой телефон. Он подключает его к колонкам, пока по его лицу скачут странные тени.
— Ты приняла правильное решение, когда пришла к Хавок.
Когда он поворачивается ко мне, одна часть его лица скрыта тенями. Дыхание сбивается, моя грудь сжимается, и все это происходит, пока он идет ко мне в своей толстовке, спортивных штанах, которые собрались на коленях. Свет от экрана телефона подсвечивает его шрамы на плечах, выделяя рубцы.
Сердце пропускает удар, Кэл снова протягивает мне руку, и я аккуратно вкладываю свои пальцы в его. Звучат первые аккорды «City» Hollywood Undead, когда он рывком притягивает меня к себе. Это движение выбивает из меня весь воздух, он вжимает мою спину себе в грудь.
— Я лично прослежу, что каждый человек в твоем списке получит по заслугам, — шепчет он. Каллум водит нас по кругу, выталкивает меня вперед и при помощи вращения притягивает назад. Его ноги двигаются вместе с моими, принуждая мое тело к танцу, который я никогда не видела, но на подсознательном уровне, почему-то,
Это все он. Невозможно устоять перед движениями Кэла. В этот момент мое тело подчинилось его.
Каллус тянет меня к себе, кладет руки на бедра и поднимает в воздух. Не то, чтобы я была миниатюрной девочкой, но он подкинул меня так, будто я вообще ничего не вешу. Мы делаем несколько оборотов, мои руки лежат на его плечах, наши взгляды устремлены друг на друга. Здесь почти нет света, только он экрана его телефона, но этого достаточно, чтобы разглядеть эмоции в его глазах.
Из слишком много, словно цветной калейдоскоп — нежно голубой, лазурный, темно-синий.
Мои ноги касаются пола, и мы продолжаем движение, его руки везде, гладят, ласкают, направляют. Он умудряется проскользнуть пальцами по внутренней стороне бедра, обжигая меня силой своего прикосновения, а потом вытягивает мою ногу. В итоге я обнимаю ногой его талию, и мы падаем на зеркало.
Я ударяюсь спиной о стекло, и наши лица оказываются близко, слишком близко, губы парят в сантиметрах друг от друга. Наше дыхание смешивается, но в комнате почти не осталось кислорода, он был высосан, его место заняли страсть, тепло и желание.
Мы так плотно прижаты друг к другу, что я чувствую, как твердеет Кэл, но он не обращает на это внимания. Когда песня разгоняется, он делает шаг назад, ведя меня за собой, делает круговое вращение, и снова приближается. Он кружит меня, держа за талию, и все это в кольце его рук.
Песня, которая играет следующей — «The Diary» Hollywood Undead. Мелодия куда более оптимистичная, но слова о таких же людях, как мы — слоняющихся по улицам, чувствующими себя пустыми и без своего места. Мне приходится дважды сглотнуть, чтобы прогнать комок из горла.
Кэл все еще смотрит на меня, его глаза окрасились в темно-синий, а его тело дрожит от не высказанных слов. Про стекает бусинами по его лбу, приклеивая светлые волосы к коже. Всего на долю секунды мне кажется, что я живу совсем другой жизнью. В этой жизни я нахожусь в танцевальной студии, меня держат руки самого талантливого танцора, которого я когда-либо видела, а мое сердце сходит с ума. Это похоже на альтернативную реальность, где для боли прошлого нет места.
Пальцами пробегаю по челюсти Хаэля, я чувствую все места, в которых соприкасаются наши тела, наши губы отчаянно хотят встретиться, чтобы завершить эту фантазию, в которой мы живем.
А потом вернулись огни, ослепив нас. На фоне играет «Losing My mind» от Falling Universe, и Кэл аккуратно отпускает меня, словно одно лишнее движение, и я сломаюсь. Он выстраивает между нами некоторую дистанцию, моргает и качает головой, будто вот-вот очнется ото сна.
Не уверена, что должна сказать, так что даже не делаю попытки открыть рот, просто дожидаюсь, когда Каллум вытаскивает свои спортивные штаны из сумки и кидает их мне. Я влезаю в них, а сверху накидываю свою куртку, надеваю ботинки, и прячу свои кожаные брюки и розовые танцевальные туфли в рюкзак.