Характер-судьба и жизнь-лафа. Часть 2. Бродяга – в своем репертуаре
Шрифт:
В отцовской семье четверо детей пострадали от репрессий советской власти. Отец мой Ицхак – старший ребенок. Много работал, чтобы прокормить большую семью. Как активного общественника, работника-заготовителя его арестовали с другими кооператорами Новой Ушицы. Обвинили в политическом преступлении: незаконном получении переходящего Красного Знамени. Фотография кооператоров у нас сохранилась: сняты все рядом с этим знаменем. Отбывал наказание в трудовом лагере на строительстве канала Москва – Волга. Обвинение надуманное. Из лагеря отца освободили стараниями моей активной бабушки Малки. Она поехала в Москву, добилась приема у руководящего сотрудника НКВД. Около года пробыл отец в заключении.
В 1934 году он
Бараки находились возле Дробовецкого оврага. В нем нацисты умертвили многие тысячи евреев в период Второй мировой войны. Мы эвакуировались, точнее бежали: мать с двумя малолетними детьми из Харькова – в конце сентября 1941 года; маршрут эвакуации: Харьков – Сталинград – Куйбышев – Узбекистан (Ташкент, Бухара, город Кермине (Кармин) Бухарской области); отец выехал позже: не отпускали с работы. Трудился в отряде гражданской обороны. Приехал в конце 1941-го. Недолго он поработал в Кермине на МТС (машинно-тракторной станции). В начале 1942 года в возрасте 43 лет отца мобилизовали в армию. Военную подготовку получил в Коканде: стал минометчиком. Отправили в действующую армию, на фронт. В ноябре 1943 года, уже после форсирования Днепра, в результате крупного танкового сражения множество воинских частей попали в окружение на северо-западе Киевской, других прилегающих областей Украины. Оказались в нацистском плену.
Активисты концлагеря проводили перепись военнопленных. Отец прямодушно назвался евреем. Большевистская пропаганда даже во время жестокой войны не сообщала о нацистских зверствах, массовых убийствах представителей нашего народа. Посмотрел сурово на отца порядочный переписчик, сказал: «Чтобы больше ни я, ни кто-то другой этого не слышал!» Этим и спас.
В последующих переписях отец представлялся караимом. В концлагерях проводили сортировку пленных по национальностям. Украинцев освобождали – и те возвращались по домам. А он попал к караимам. Доказали нацистам караимы: они по происхождению тюрки, потомки хазар, не евреи. Устного учения Торы, Талмуд и Каббалу не признают. По верованиям, обрядам близки к христианам. Караимы начали выпытывать у отца, что он знает об их традициях, откуда он родом и прочие подробности. Отец вынужден был бежать от них в общий лагерь, иначе выдали бы нацистам. Оттуда его отправили на сельскохозяйственные работы на запад Германии. Работа трудная, непосильная. Жизнь суровая, обстановка жестокая, кормежка плохая. Там он пробыл полтора года. Освободили союзнические американские войска. Решил вернуться к семье в Советский Союз, но ему этого не советовали делать. Приглашал брат Симха из Палестины. С одним из первых эшелонов отец все-таки был репатриирован в СССР. Свободно ехал до города Новоград-Волынского. Здесь прежде проходила старая советская граница.
Всех бывших военнопленных высадили из вагонов, арестовали. Так он попал в советский концентрационный лагерь. В НКВД долго издевательски допрашивали следователи. Требовали доказать невиновность перед советской властью, отсутствие сотрудничества с нацистами. Многократно задавали один вопрос: «Как это ты, еврей, спасся?» После освобождения отец рассказывал: о нем, как и обо всех подследственных, собирали документы, показания свидетельские. Ничего компрометирующего. Люди давали о нем положительные, честные показания, а он их даже не запомнил. Был старше других, батей считали. В лагере работал на химическом комбинате в Сталиногорске, под Москвой (позже переименовали в Новомосковск Тульской области). Из заключения освободили приблизительно в конце 1946 или начале 1947 года.
Мать и мы, дети, ничего не слышали о нем с конца 1943-го: тогда пришло сообщение – «пропал без вести». Нас лишили очень скромного денежного пособия, оставили продуктовые карточки. В Кермине я пошел в школу. В 1944 году покинули Среднюю Азию. Примерно год находились в Саратове, у дяди Хаима (Ефима). Окончание войны там и встретили. Позже уехали в Харьков. Не смогли вернуть свою квартиру и мебель. Перебрались в Киев, к родственникам. Поскольку своего жилья не было, ютились по углам. Вернулся отец без права жительства в Киеве. Намучились без квартиры. Помогли знакомые. Сыграли свою роль деньги. Родители купили глубокий, сырой подвал по адресу ул. Владимирская, 73, кв. 3. Здесь прожили с 1947 по 1955 год.
Среднюю школу я окончил в 1952-м. Попытался поступить в Киевский политехнический институт – выгнали с первого экзамена по математике. По этому предмету был хорошо подготовлен: два года посещал математический подготовительный курс в Киевском университете. Успешно участвовал в ученических олимпиадах.
В тот период в Киевском политехе уже долгое время орудовала преступная шайка вымогателей во главе с неким Кабальским: значительное число студентов набирали за взятки. Евреев почти не принимали. Никогда не дремавший украинский национализм, антисемитизм этому способствовал. Ковали украинские кадры! Спустя много лет наказали Кабальского в суде – за взяточничество.
В 1952-м поступил я в Брянский лесохозяйственный институт. Проучился до 1957 года, получил квалификацию инженера лесного хозяйства. Во время учебы, жизни и общения с однокурсниками узнал, почувствовал силу бытового антисемитизма. Среди тамошних студентов бытовало убеждение: евреи употребляют в пищу христианскую кровь (входит в состав мацы, пасхальных опресноков). В 1913 году в Киеве проходил процесс М. Бейлиса: его обвиняли в таком преступлении. На суде Бейлиса оправдали, но осталась злая легенда, которая до сих пор ходит среди широких невежественных масс обывателей.
Израиль – страна особого типа. Сложные моменты сопровождают и ее, и народ во все периоды, с момента основания – 14 мая 1948 года.
23 марта состоятся парламентские выборы. Четвертые за последние два года. Хочу надеяться, последние из данного цикла.
Израиль – государство сложное. Все мы – евреи из многих стран рассеяния (галута), но очень разные. Ашкеназы и сефарды. Светские и верующие. Сами верующие представляют многоцветье направлений. Есть группа – не признают государство Израиль. И по цвету кожи мы разные. Есть среди нас евреи – только по историческому происхождению евреи, но не возвращенные в иудаизм – это христиане: фалашмура из Эфиопии. Идешь по улице – встречаются девочки, женщины с вытатуированными крестами на лбу. Не такая уж это диковинка.
Евреи Российской империи, СССР сыграли важную роль в создании государства Израиль.
А вот в 90-е, благодаря массовой репатриации в Израиль, сагитировать смогли: многие русские евреи голосовали за левые партии. Правительство И. Рабина заключило соглашения в Осло: последовали интифады, массовый «палестинский» террор с многими жертвами.
В те времена засветился бывший политзаключенный и хитрец Натан (Анатолий) Щаранский. Стал министром Израиля. Позже он написал книгу. По утверждению автора (цитировал президента США), его идеи стали руководящими для политики США.
…Пройдут выборы, а с ними пандемия коронавируса, продолжится спокойная наша, мирная жизнь – с успехами, радостями, удовольствиями… Мы мирные люди и жить хотим с соседями в добрых отношениях. Ведь Б-г един, только вера в Него отличается церемониальными обрядами.
В Израиле ежегодно празднуют Ту би-Шват – религиозный всенародный Праздник деревьев. В СССР отмечали подобный работники лесного хозяйства. Репатриантов из Ашкелона (не только из нашего центра абсорбции) повезли в район Кирьят-Малахи. Там встретились репатрианты из разных мест.