Характерник. Трилогия
Шрифт:
В штабе Дудаева этапы операции по захвату независимой Ичкерии были известны детально, была так же известна задача Федеральной службы контрразведки России по выявлению и изоляции лидеров оппозиционеров, способных возглавить партизанскую и диверсионную борьбу в тылу действующих войск.
Как результат всего этого, российские войска понесли большие потери в процессе операции. После взятия Грозного и «кавалерийского» наскока на другие населенные пункты, война перешла в состояние позиционной обороны. После падения Аргуна, Гудермеса и Шали, Чечню поделили на отдельные зоны, а линия фронта представляла собой совокупность не соприкасающихся друг с другом очагов сопротивления,
На юге бушевала война, гибли люди, попадали в плен, техника горела как спичечные коробки, женщины становились вдовами, а дети сиротами. Сергей терпеливо нес службу в мотострелковом полку, в роте разведки, куда попал после учебки. Он ждал своего часа. Прошли три месяца весны. Июнь месяц «ознаменовался» событием атаки Басаева на Буденовск. Сергей скрипел зубами, но внешне продолжал оставаться обычным солдатом срочной службы.
Любят отцы-командиры нетривиальные решения. В ночь с двадцать первого на двадцать второе июня, полк подняли по тревоге. Солдаты и офицеры, получив оружие и боеприпасы, прибыли в автопарк. Технику выстроили в линии походных колонн, ждали прибытия с постановки задач командиров батальонов.
— Как думаешь, — спросил у Сергея Артем Завгородний, молодой парнишка, только что прибывший из учебки в боевое подразделение, земляк Хильченкова. — Нас туда пошлют, или это просто очередная проверка?
Молодой солдат имел ввиду Чечню. Сергей уже прокачал ситуацию, состояние Хара, дало информацию к размышлению. Он понял, о чем говорит Артем.
— Скорее всего, пошлют.
БТРы и БМПшки загоняли на платформы, брали в колодки, и обожженной проволокой, жгутами крепили к специальным крючьям. Подразделения доукомплектовывали боеприпасами до полной нормы. У платформ собралось много женщин и детей. Семьи провожали отцов и мужей на войну. Сергей кожей чувствовал беспокойство и безысходность остающихся, витающие в пространстве, прямо над скоплением людей.
— По ваго-онам!
Разнеслась команда по перрону. И забегали, заплакали женщины, пытаясь в последней попытке удержать родных людей, вцепившись в одежду мужей. Не судьба. Доля воинская такая, что если и чувствуешь, что не воротишься к родному очагу, все едино пойдешь в пекло войны.
Высадившись, полк своим ходом пересек равнинную часть непокорной республики. На каждом километре следования отмечались следы недавних боев. Срочники, глазами поедали сгоревшую и сдвинутую к обочинам технику, развалины домов и проломы подворий. На перекрестках часто попадались обложенные мешками с песком и обнесенные окопами и колючей проволокой времянки блокпостов. Стоявшие на них солдаты в грязной «хебешке», в бронежилетах и касках, безликие и серые, безразличными взглядами, провожали проезжавших на броне мотострелков.
— Смотри, глядят как на оловянных солдатиков, — классифицировал отношение к ним Артем.
— Нормально. Просто устали ребята, каждый день одно и то же. Помолчи, а-а! — попросил сослуживца.
Равнина вот-вот закончится, чувствовалась близость предгорья, и реки текли по-другому, и ландшафт менялся на глазах. Не успели толком рассредоточиться лагерем в месте, отведенном полку, как из вышестоящего штаба поступила боевая задача. Абреки окружили блокпост в горах. Низкая облачность не позволяла авиации отработать по местности, а «вертушкам» забросить десант. Ближе всех к неудачно выбранному месту располагался сейчас только прибывший
Чувство опасности пришло с левой стороны от дороги, вон из тех зарослей, подходивших к каменистой пойме реки. Их боевой разведывательный дозор, приданный батальону майора Беркута, оторвался от основной колонны километра на три, двигался по дороге, которая справа и слева прорезала колючие заросли «зелёнки». Здрава, вынырнув из-под сознания лишь на миг накрыла его. Не надо было шептать заговор, он одним блоком информации пронесся в мозгу, а с ним и защита Христова легла на плечи и грудь.
— Товарищ лейтенант, — позвал Сережка молодого летёху, только в прошлом году окончившего «бурсу». — Слева семьдесят метров кусты, заметил движение людей с оружием.
Лейтенант, сидевший чуть впереди на броне, повернув голову в указанном солдатом направлении, не заметил ничего. Откровенно говоря, Сергей тоже никого не видел, но присутствие чужих он почувствовал отчетливо. Именно оттуда исходила опасность.
— Дай автомат, — попросил Артема.
У самого Сергея штатным оружием была снайперская винтовка Драгунова. Тот, молча подал «калаш». Боевая машина на медленной скорости двигалась как раз напротив того места, где прятался враг.
— Блин, — возмутился Сергей. — У тебя, что подствольник не заряжен?
— Нет.
— Разгильдяй! Дай сюда выстрел.
Серега с дульной части ствола вставил ВОГ в ствол до упора, в торец казенника, зафиксировал фиксатором, щелкнул флажком предохранителя.
— Ты что задумал? — успел задать вопрос лейтенант.
Направив гранатомет в нужном направлении, солдат произвел выстрел. «Костер» не подвел. Граната, улетевшая в кусты, после удара о препятствие «подпрыгнула», разорвалась в воздухе. Из самого кустарника раздались вопли и стоны.
— Огонь по кустам, — скомандовал Хильченков, не дождавшись этого распоряжения от лейтенанта.
С их машины, и машины следовавшей за ними, по кустам ударили выстрелы автоматов, срезая, скашивая ветви кустарника словно бритвой. Прикладом, стукнув в броню, Сергей прокричал механику-водителю:
— Ванин, стой. Товарищ лейтенант, разрешите глянуть, кого мы там поцарапали.
Еще не пришедший в себя, «необстрелянный» командир разведывательного дозора кивнул:
— Идите, Хильченков.
Семьдесят метров, отделявших машину от полосы «зеленки», Сергей преодолел за считанные секунды. Ребята отстали от него. В «зелёнке» он сразу же наткнулся на четверых чеченов, один из которых был еще жив, и закрывал, разорванный осколком гранаты, живот рукой. Через пальцы ладони обильно струилась кровь, с уходом которой из тела уходила и жизнь. Оружие всех четверых, незадачливых диверсантов валялось тут же. По виду уничтоженные враги, своей молодостью и скученностью местоположения в засаде, явно соответствовали «необученному мясу». Изо рта еще живого молодого парня обильно пошла кровь.
— Да, не жилец.
Скорее всего, поняв солдата правильно, чеченец закрыл глаза и отвернул голову в строну. Черты лица исказились, судорогой свело тело, человек дернулся и затих, успев лишь сделать выдох.
— Готов! Парни, собирай оружие. Обыскивайте покойников.
Видя, как переминаются товарищи, быть может, впервые увидев смерть так близко, сам прошелся по одежде убитых, выворачивая содержимое карманов прямо на землю. Ничего существенного не нашел.
— Пошли, — скомандовал бойцам.