Харальд Поттер. Наследники Слизерина
Шрифт:
— Тонкс? Привет, Тонкс!
Чей-то звонкий голос вывел девушку из невесёлых размышлений.
— Привет! Не узнала? — к столику Нимфадоры подошла невысокая улыбающаяся девушка с короткими светлыми волосами и большими голубыми глазами. — Я Элен! Элен Вуд! Я младше тебя на год, мы вместе учились на Рэйвенкло.
— Привет, Элен, — улыбнулась в ответ Нимфадора. — Здорово выглядишь! Присаживайся…
— Спасибо и спасибо, — девушка с готовностью уселась напротив Тонкс и выжидательно взглянула на неё. — Ну, рассказывай. Как жизнь? Как дела? Как сама?
На какое-то время Нимфадора забыла о собственных неурядицах, делясь
— А ты где сейчас? Работаешь, учишься, дома с детьми сидишь?
— Да какие там дети, — слегка порозовела Тонкс. — Учусь вот потихоньку… На аврора…
— На аврора? Ух, круто! — восхитилась Вуд. — А я школу юстиции закончила — теперь в Департаменте на защитницу стажируюсь. Почти коллеги с тобой будем, а? Ой, а вчера что было — страсть!
— А что такое? — метаморф мысленно пробежалась по вчерашней сводке — вроде бы ничего серьёзного не случалось…
— Не слышала? Ну, слушай тогда! Сижу я вчера в дежурной части вместе с ребятами — если что случается, то мы с аврорами выезжаем. Право на адвоката и всё такое. Где опасно, нас конечно не посылают — всё больше взятки, мошенничество и всё такое. Вот и поехали вчера на задержание в отдел исполнения наказаний — проштрафился чиновник один, вроде как на ремонте денег в свой карман отсыпал. Приезжаем… А там весь отдел на ушах стоит. Старший аврор спрашивает, мол — что за дела? А ему такие — тут ваш коллега приехал, мистера Джойса в его кабинет увёл и беседует. А мистер Джойс когда туда шёл — бледный-бледный был, так испугался. А мы как раз за этим Джойсом и ехали. Старший говорит — что ещё за коллега. А ему — такой высокий, седой, в плаще. Страшный очень.
— Кажется я его знаю, — хихикнула Нимфадора. — Есть один человек, который может запугать большое количество народа одним только своим видом.
— Так ты его знаешь? — возбуждённо воскликнула Элен. — Круто! Так вот. Мы в кабинет тот зашли, а там Джойс стоит и потеет от страха. А аврор этот — правда седой, совершенно жуткий тип! И невоспитанный. Ноги на столе, сидит и гамбургер ест. Наша старшая защитница ему сразу же по всем пунктам — да по каком праву, да почему без защитника, где ордер и всё такое. А он ей — (вот наглец!) защитник не нужен, потому как это не допрос, а беседа. Обыскивать кабинет не собираюсь и не вламывался сюда, так что ордер тоже не нужен. И вообще, пошёл я отсюда, а гамбургер потом доем. Берёт со стола Джойса какую-то бумагу, спокойно заворачивает в неё бутерброд и пошёл прочь. Джойс аж просиял — мне его тогда даже жалко стало. А наша старшая (та ещё выдра, если честно) — я это так не оставлю, вы своим жетоном поплатитесь за такое самоуправство. А седой ей в ответ — попробуй. Только если начнёшь под меня рыть, я тебя вообще закопаю — наверняка грешки-то найдутся. Старшая в визг — как вы смеете! это клевета! я не преступница! А седой ей такой…
Вуд прикрыла ладонью правую сторону лица, скорчила жуткую физиономию и хрипло рыкнула:
— То, что вы не в Азкабане — это не ваша заслуга, а моя недоработка.
— Норд, — уверенно заявила Нимфадора. — Определённо его стиль.
— Знаешь его, да? — просияла Элен. — Кто он? Твой начальник, родственник, знакомый? Парень бывший, нынешний, будущий?
— Да какой там парень!.. — возмущённо подавилась мороженным Нимфадора. — Так… Просто…
Почему-то мелькнула странная мысль — а как там этот психопат-Норд? Что сейчас делает, о чём думает?..
При свете настольной лампы Виктор пристально вглядывался в запутанный план какого-то сооружения. План этот, кстати, был изрядно запачкан жиром, кетчупом и майонезом, но это было не критично.
Седоволосый задержал свой взгляд на одном из участков плана, хмыкнул, взял лежащую на столе ручку и сделал пометку.
— Вы когда-нибудь участвовали в операции? — задумчиво произнёс Норд, а затем сам же себе и ответил, немного изменив голос:
— Что значит «операция», сэр?
— Шепард!..
— Освобождение заложников путём вторжения в крепость, контролируемую элитным магическим подразделением, имеющим в своём распоряжении боевую нежить, — со вкусом произнёс Виктор и, хрипло рассмеявшись, продолжил:
— Оу… В такой операции, сэр… Я ещё не участвовал.
Интерлюдия 4
Лежащая на кровати рыжеволосая женщина всё так же пребывала в странном состоянии нежизни, несмерти, в котором находилась уже больше десяти лет. Замедленное дыхание, слабое сердцебиение — и это ещё было неплохо. Сейчас, по крайней мере, её состояние напоминало кому, а не летаргический сон в котором она пребывала ранее.
Однако положительные сдвиги нельзя было не заметить. Ресницы женщины время от времени шевелились, на короткий миг она даже пыталась открывать глаза, хотя и продолжала пребывать без сознания. По рукам и ногам время от времени пробегала дрожь — за столь долгое время неподвижности мышцы должны были бы уже атрофироваться, но этому мешали регулярные инъекции специальных снадобий.
Доктор Лапсус клялся своим дипломом медика, что Лилиана может прийти в себя в любое ближайшее время. По его словам, философский камень был способен и на большее, чем просто выдернуть человека из растительного состояния…
Сидевший в другом конце комнаты молодой мужчина с русыми с сильной проседью волосами читал книгу при свете старенькой настольной лампы. Удивительно, но впервые за очень долгие годы Ремус Люпин был абсолютно спокоен и практически счастлив.
Десять с лишним лет назад в одну роковую ночь сломалась и его жизнь в том числе. Точнее, ломаться она стала задолго до того… Наверное, когда ещё ребёнком его укусил оборотень.
Оборотни в Британии не считались за полноценных людей — магические существа, но не люди. А как крайне опасные магические создания они имели право на проживание только в специально отведённых резервациях в глухих местах страны. А за его границами любой оборотень без специальной транзитной метки считался беглым преступником и подлежал немедленно поимке и высылке в резервацию. Ну, или к смерти при попытке к бегству или оказанию сопротивления…
Для единственного сына небогатых, но достаточно знатных родителей Люпина это было как приговор. Однако, людьми они были серьёзными и упрямыми, поэтому факт заражения от властей скрыли и продолжали растить сына сами. Проблема возникла лишь тогда, когда пришло время для маленького Рема отправляться на учёбу в Хогвартс…
Однако Люпины всегда были в хороших отношениях с Альбусом Дамблдором, поэтому тот согласился провернуть крайне опасную во всех отношениях аферу — взять на обучение в Хогвартс оборотня.