Хардкор
Шрифт:
Мелькнула мысль, что я не повысил свой уровень владения мечом. Может быть, десятый, заработанный после сражения с Джереоном уровень, последний? Возможно, битвы должны быть более сложными, чтобы подняться до одиннадцатого? Или я настолько сросся с игрой, что потерял способность видеть системные сообщения? Нет, я помню свое имя. Я рывком, лихорадочно поднял правый рукав, чтобы увидеть татуировку. Вот она. Мы в игре, если это не мое сумасшествие.
— Илва, — позвал я, оглянулся…
Волчица стояла над поверженным мною сокейтом. Из его разорванной шеи бил фонтан крови, орошая снег, словно здесь выросла целая
— Сейчас… сейчас. — Я достал из кармана склянку со снадобьем лечения, открыл пробку и поднес ко рту Илвы.
Она принялась пить взахлеб, рубиновая жидкость стекала по подбородку на шею. Раны заживали, оставляя после себя лишь тонкие едва заметные шрамы. Потом исчезнут и они. Илва вновь улыбнулась. Это движение вызвало боль, и девушка поморщилась.
— Тебе говорили, что когда ты волчица, у тебя тоже голубые глаза, — сказал я и поцеловал ее в губы.
К моему удивлению, девушка ответила, так же жадно, как до этого пила зелье лечения. Мы целовались, и я шептал ей на ухо:
— Гулльвейг.
— Я не Гулльвейг, — говорила она.
Ее губы были мягкими, как в ту ночь, когда за стенами моей хижины выл ветер.
Тролли дрались на площади. От их рева сотрясались стены. Я не хотел отпускать Волчицу, прижимая ее к себе.
Наконец я заставил себя посмотреть в окно. Бой переместился к краю площади, и противники находились невдалеке от нас. Вожак нависал над Олегом огромным бесформенным телом. Оторванное щупальце моего друга извивалось, разбрасывая снег, и оставляло на земле пузырящуюся слизь. Я почувствовал, как сжался Олег. Не от страха — мой друг не отступает. Он сосредоточился, словно перед заклинанием огня, когда обращался к силе, сидящей внутри него, и нанес удар сразу несколькими щупальцами в грудь врага, сложив их вместе наподобие копья. Панцирь старого тролля с хрустом проломился, а потом раздался второй треск — это щупальца вышли из его спины. Мне показалось, что вместе с брызгами слизи выплеснулись языки пламени. Рев старого тролля затих, захлебнулся, его тело опрокинулось на землю, разбросав по сторонам вздрагивающие щупальца. Олег выпрямился во весь рост и заревел, провозглашая себя новым вожаком стаи. Темнота по краям площади заколыхалась.
— Теперь, — сказала Илва. — Второго случая может не представиться.
Я высунулся из окна и выплеснул на Олега содержимое склянки из темного стекла. Вой тролля перешел в хрипение, хрипение — в человеческий кашель. Олег стоял на площади — обнаженный, худой, раскинув в стороны руки. На обеих его ладонях горели волшебные огни. Тьма, ощетинившись щупальцами, клыками и скорпионьими хвостами сжималась вокруг, окружая моего друга. Олег попятился, оглянулся, и я увидел в его взгляде — растерянном и испуганном, оттенки торжества.
— Беги! — закричал я. — К нам, скорее!
Но Олег отвернулся, выпрямляя руки. По площади прокатилась огненная волна, разбрасывая тьму, разрывая ее на клочки раскаленным ветром. Лицо обожгло жаром. Оторванное щупальце пузырилось, источая вонь уксуса и горелой плоти.
Олег запрыгнул в окно. Илва бросилась ему на шею. Саламандра радостно захихикала. Я сорвал с сокейта куртку и накинул Олегу на плечи.
— Быстрее, и штаны надень.
Олег окинул взглядом лежащие трупы.
— Да, натворили вы тут дел без меня.
Сквозь окно пролезло несколько щупалец, и я рубанул по ним мечом, заставляя убраться.
— Быстрее!
В стену ударили, с крыши посыпались пыль и мелкие камни. Олег натянул штаны сокейта, которые оказались ему коротки, и теперь снимал с другого мертвого врага сапоги. Илва пыталась ему помочь, но лишь суетилась и мешала.
— Трубку мою не находили? — спросил Олег.
— Нет!
Новый удар. Стена обрушилась, часть крыши обвалилась на появившегося тролля. Я взмахнул мечом, но мой удар не достиг цели — тролль отшатнулся, и я едва уклонился от его щупальца. Позади тролля ползло еще несколько врагов.
Мы побежали. Олег убегал вприпрыжку в одном сапоге, держа второй левой рукой, и охал, когда наступал на острые камни. В правой руке он сжимал меч сокейта — короткий кривой клинок, больше похожий на оружие варвара из пустыни Соро, чем на клинок карликов.
— Куда бежим? — спросил Олег.
— К реке!
Впереди показался провал. Ветви деревьев качались от ветра. В вихрях из пыли и снега несколько фигур троллей обретали плоть. Нас не выпустят из Железного леса живыми.
— Туда! — указал я на каменную лестницу, ведущую во тьму провала.
— А саламандра? — спросил Олег.
Огненная ящерица не успевала за нами. Она бежала изо всех сил, но осталась позади, там, где ползли, сгибая деревья, несколько огромных троллей. Казалось, что нас преследует стая гигантских змей. Олег остановился, на его руке начал вспухать огненный шар.
— Брось! — вскрикнул я.
На сей раз Олег послушался и нырнул во тьму следом за нами. Мы запрыгнули в лодки: я в одну, Олег и Илва — во вторую. Звякнули мечи, перерубая цепи, которыми лодки были привязаны к каменному причалу. Мы оттолкнулись веслами, и нас поглотил темный грот с журчащей водой.
Возникло сообщение: «Ваш интеллект повышен до одиннадцати единиц».
Где-то позади раздалось негромкое «плюх», и шипение, словно в воду упал уголек — следом за нами прыгнула в Гьёлль саламандра.
***
С потолка пещеры свешивались сосульки сталактитов и светящиеся нити подземных ловцов. Иногда нити опускались так низко, что я видел, как бьются прилипшие к ним комары. Мошкара летела к горящему на ладони Олега огню, чтобы погибнуть в его пламени и уступить место таким же несметным крылатым полчищам.
Лодка Олега и Илвы плыла впереди, я видел их силуэты сквозь марево теплого тумана. Олег стоял на корме и правил веслом. Из темной воды поднимались испарения, и казалось, что лодка скользит по разлитому над чернилами туману. В глубине плавали светящиеся огоньки, но если присмотреться, то становились видны изгибающиеся тела огромных рыб с фонариками на лбах. Создания с клубками щупалец выпускали темные, сверкающие по краям облака и стремились быстрее удрать от лодок. Длинные черви поднимались со дна к самой поверхности, и было непонятно: водоросли это или живые создания.