ХАРЬКОВ 354-286

Минаков Константин Геннадиевич

Вся афёра с попыткой побега, так хорошо начавшаяся, оказалась под угрозой срыва. Ведь весь расчёт Валкниса состоял в том, что из-за инерционности реакции силовых структур ему удастся безнаказанно покинуть ставший внезапно негостеприимным город. Теперь же явно было видно, что улететь без проблем не получится.

Между тем, к взявшим в кольцо самолёт машинам, подъехал милицейский УАЗик. Вышедший из него человек, Валкнису не было видно, кто это, взял в руки громкоговоритель, и обратился к сидящим в самолёте. Оказалось, что им выдвигается ультиматум о немедленной сдаче властям, в этом случае угонщикам будет гарантирована жизнь. Иначе, будет проведён штурм самолёта, и тогда никто не сможет гарантировать безопасность пассажиров. Прежде всего, предлагалось подумать не о себе, а о тех, кого захватчики хотели взять с собой - о женщинах и детях, ведь они не виноваты в замыслах мужей и отцов. На размышления отвели полчаса.

Валкнис задумался о перспективах, когда услышал сзади себя выстрел. Обернувшись, он увидел, что Прохорова, раненого в руку, удерживают охранники. Оказалось, что услышав об ультиматуме, губернатор решил сдать Валкниса и таким образом, свалив всю вину на него, выкрутиться из ситуации. К сожалению для него, он не учёл, что его идея не найдёт широкой поддержки, а когда убедился в этом, решил сам нейтрализовать мэра. Но ему не повезло, и охранники Валкниса сработали чётко, ранив Прохорова.

В конце-концов, Валкнис принял решение сдаваться, по истечении выданного срока на размышления, дверь самолёта открылась, и выглянувший из неё Маслов крикнул, что они согласны сдаться.

*Книги Виктора Суворова (Резуна), бывшего офицера ГРУ, перебежчика.

**Сигнал "Ковер" означает требование немедленной посадки всех воздушных судов, находящихся в воздушном пространстве, или вывода из указываемого района всех воздушных судов, находящихся в воздухе, за исключением воздушных судов, привлекаемых для перехвата неопознанной цели, а также воздушных судов, выполняющих поисково-спасательные мероприятия.

Харьков. 22 июня 2008 года 17:00

В кабинете Пилипко шла бурная дискуссия. Обсуждался вопрос о необходимости введения чрезвычайного положения в городе и объявлении истинных причин случившегося жителям. Одним из предложенных вариантов дальнейших действий было ограничиться уже усиленными милицейскими патрулями. Его активно продвигал начальник Главного управления МВД в области, генерал-майор Червоненко.

Все споры прекратил комендант.

– Товарищи, после того, был захвачен самолёт представителями административной власти, мы не можем ограничиться усиленными отрядами милиции, как предлагает товарищ генерал-майор. Через тридцать минут мы объявим о чрезвычайном ситуации и введении комендантского часа. Также необходимо ввести войска в город.

– Товарищ, генерал-лейтенант, - возразил Червоненко, - Харьков спокойный город. Здесь никогда не было серьёзных конфликтов. Даже четыре года назад, во время Оранжевой Революции, когда ходили упорные слухи о расколе страны, у нас всё было спокойно. Я не вижу смысла в вводе войск.

– Ах, вы не видите смысла? Тогда давайте его вам укажу я, - сорвался Пилипко, - сейчас, смею вам напомнить, товарищ генерал-майор, не 2004 год и мы не обсуждаем слухи о расколе страны. Сейчас, млин, сороковой год на дворе. И страна не раскололась, она просто, на фиг, исчезла. Или мы исчезли. Смотря с какой точки смотреть. Поэтому, приказываю вам организовать взаимодействие милиции и армии. Хватит нам и одной попытки угона самолёта. Порядок должен быть удержан любой ценой. Жителей нужно оповестить о случившемся. Если потянем с разъяснениями, то информация всё равно станет известна, а доверие к нам пропадёт. Нам же необходимо, что бы народ считал, что только мы сможем предотвратить пришествие пушистого северного зверя. Хотя так и есть, но лишние демонстрации недовольных на площади Свободы нам ни к чему.

После этой бурной речи Юрий Фёдорович вызвал по селектору адъютанта. Как только он вошёл, комендант приказал к завтрашнему утру собрать консилиум врачей, предварительно описав им ситуацию. В ходе консилиума выяснить, какими заболеваниями могут угрожать друг другу аборигены и их потомки. А также составить план мероприятий для предотвращения возможных эпидемий.

Харьков. 22 июня 2008 года 20:00

Всё страньше и страньше, как говорила одна маленькая девочка, попав туда, куда не следует. События в городе приобретали зловещий оборот. Хрен с ними, со слухами. Пару часов назад по новостям передали о попытке угона авиалайнера из Харьковского аэропорта.. Самому по себе неординарному событию, придали странную окраску обрывочные сведения о присутствии на борту всей областной верхушки.

Полез в Интернет, точнее в те жалкие огрызки, что ещё работали, но там никто ничего не знал. Всё также продолжали придумывать слухи. Случайно, кликая по сслыкам, попал на форум радиолюбителей. Среди этих товарищей были разные люди, от совсем молодых вьюнешей с глазами горящими, или как их ещё называли в компьютерной тусовке "пионэры", до бородатых и пузатых дядек, которые ещё помнили времена Советского Союза, и знали, что лучший способ узнать о последних новостях в Союзе - это настроиться на волну радио-свободы или би-би-си. Так вот эти суровые дядьки утверждали, что в эфире творится что-то невообразимое. Би-би-си они поймали, но только это было немного неправильное би-би-си, прямо как пчёлы у Вини-Пуха. По этому радио вовсю обсуждали акт капитуляции Францию, подписанный сегодня Анри Петэном.

Поэтому, видя что ситуация в городе принимает весьма странный поворот, посовещавшись с семьёй, решили сделать то, что делают все русские люди чувствуя приближение смутных времён - а именно провести операцию под кодовым названием "соль-спички-сахар". Нет, я не могу сказать, что дома уж совсем нечего было есть. Какой-никакой запас продуктов всегда был, но согласно инстинкту, приобретённому гражданами сначала Российской империи, затем СССР, а потом СНГ, следовало, что стратегических продуктов много не бывает. Вот и пришлось идти по магазинам. Хорошо, что подачу электричества уже включили и супермаркеты работали.

В магазине было довольно много людей, но сказать, что весь город кинулся затариваться мешками с мукой, было нельзя. Скорее это были наиболее сознательные граждане или, те у которых очень сильно развито умение ощущать задним местом надвигающуюся беду. Но и этих сознательные товарищи хватило для создания нездорового ажиотажа у прилавков с макаронами с консервами. Хотя до открытых конфликтов дело не доходило.

Набрали всякой мивиноподобной дряни (это харьковский аналог российского "доширака") вперемешку с пакетами круп и консервами на две тележки. После этого можно было считать, что на первое время, в случае проблем, с голода не помрём.

Всё отошло на второй план, когда в шесть часов вечера по всем городским каналам телевидения (а их было что-то около десятка) стали транслировать обращение коменданта города. Он объявил о чрезвычайном положении и комендантском часе с восьми вечера до шести утра и вводе войск в город.

Честно говоря, формулировка причин таких действий мне показалась очень мутной, хотя и единственной, объясняющей всё произошедшее. Пилипко завил о перемещении области на 68 лет назад. То есть, сейчас на улице было 22 июня 1940 года. Генерал-лейтенант призвал жителей сохранять спокойствие и не паниковать. Напомнил также о том, что время, в котором мы все оказались, очень непростое. На носу Великая Отечественная Война. И выжить мы сможем, только если забудем все разногласия, которые были в будущем. И что, для поддержания порядка в городе, необходимы БТРы и танки.