Харьковский Демокрит. 1816. № 3, март

Сомов Орест Михайлович

Сидит – но секретарь, заметя план судейский,

Подходит с важностью, яко посол индейский,

И говорит ему: «Обряд не есть закон,

И так я думаю, что время выйти вон,

Понеже сбившиесь просители, как туча,

Желают выхода, присутствием наскуча;

Законы ж вам велят и дома то читать,

О чём намерены в суде вы рассуждать,

И не затем они нас

здесь определили,

Дабы мы, правя суд, без пропитанья были.

В присяге мы клялись, чтоб с верностью служить,

Но в ней не сказано, чтоб нам ни есть, ни пить.

Жиды, и не служа, но русско достоянье

В аренду взяв, себе имеют пропитанье,

А правды сыщику на что о том тужить,

Что нечем лишний ноль к итогу приложить.

Спросите лишь о том проворную персону,

То есть секретаря – яко ключа закону,

А с ним, распорядя предбудущей итог,

Поможет точно вам в желании сам Бог.

Делить в молчании… и дателя оправить

Есть то ж, что грешника в погрешности исправить,

А кто на то подаст в присутствие извет,

Тот, без сомнения, в остроге пропадет.

Указ о ябеде довольно средств доставил,

Чтоб всякой судия, служа, свой счёт составил,

Итак, держитесь лишь меня во всех делах;

Совет мой право вам насчёт итога, благ».

Вот как хранители закона поступают,

Вот дворянина как прибытки повреждают.

Рассмотримте ж теперь и пастырей церквей,

Которым поручён ключ царствия дверей:

Фонвизина слуга их, правда, уж тревожил,*

Но только совесть их нимало не умножил;

Осталося у них, и по сие число,

Одно и то ж в руках для паствы ремесло.

То есть: они людьми, как куклами, играют

И, миру мир моля, мир с миром обдирают;

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Что

ж? То ли делать им велел Творец небес?

Отнюдь не то, сему ж причиной интерес;

А без того, на что б учителям спасенья

Червонцы доводить свои до утесненья

И экипаж иметь такой величины,

Коль двери райские в аршин лишь ширины?

На что им покупать под бронзою комоды,

Когда на небесах на них совсем нет моды?

И хитрые замки на что к ним прибирать,

Коль в небе и воров нельзя предполагать?

О зол всех обер-зло, поносной интерес,

Тобой ад движется, тобою крепок бес,

Ты, будучи царём над тартарской геенной,

Пороки распустил над целою вселенной!

______________________

3

Ода на мир Европы, превращённая в баснь

[1]

Тут поздно бедный волк приметил,

1

Напечатана в первый раз в начале 1815 года. (Здесь и далее в сносках примечания Василия Масловича).

Что чересчур перемудрил.

Лом.*

Оставим, муза, басни, сказки,

Отложим дудку и гудок;

Попросим-ка у Феба ласки*

И купим лиру на часок,

Кленовую, не дорогую:

Где денег взять на золотую?

Нет, золотая не по нас;

Она громка, с ней бед настроишь,

Кого-нибудь обеспокоишь!

Тогда толчка нам даст Парнас.

?

Притом же, ежели случится

И худо на простой сыграть,

Никто со мной не побранится,

Все скажут: «Он не виноват:

Не можно ждать приятна тона

От лиры, сделанной из клёна».

А ежели ж удастся нам

Сыграть хотя немножко плавно,

Все скажут: «Славно, славно, славно»;