Харрис
Шрифт:
8
Сигарета догорела до фильтра и обожгла пальцы Харриса, который дремал в курилке. Чертыхаясь, он бросил дымящийся окурок в урну и встряхнул голову. Потом запустил руки в волосы и почесал место, где его череп был укреплён пластиной. Как будто к смене погоды, сегодня она зудила больше, чем обычно. Едва он разобрался с этой проблемой и только подумал о том, что нужно бы ещё раз покурить и отправляться спать, как его тело подалось в направлении центра курилки. Ощутимо, но не сильно, и ему удалось удержаться на месте. Корабль снова тронулся.
Он взял сигарету губами, поджёг её и наполнил лёгкие дымом. Что бы ни явилось причиной их остановки, оно уже было позади. Последовал ещё один разгонный импульс, более мягкий, чем стартовый, но тоже ощутимый. Вот и она, смена погоды - теперь скорость придётся набирать заново, а время в пути заметно увеличится, но если причина остановки не была существенной, то всё так или иначе придёт в норму. В конце концов, на нём, Крисе Харрисе, как и большей части тех, кого он знает на этом корабле, увеличившееся время полёта никак не скажется. Разве что на его детях, которых, если рассуждать здраво, и не будет. По крайней мере, в ближайшее время. Он не пытался помешать роли примерной жены, которую вдруг начала исполнять Марси, не испытывал к ней никакого отвращения, и, тем не менее, предпочёл бы, чтобы после его возвращения домой она лежала в одной кровати с Карлом, а он лёг спать один. Какие могут быть в таких условиях дети?
Конечно, если жизнь продолжится в приблизительно похожем русле, то рано или поздно он, возможно, простит её, и что-то может получиться, но не будет ли это изменой самому себе? Сейчас он готов был поклясться, что будет терпеть эту женщину вынужденно и разойдётся с ней при первой же возможности, но что будет потом? Не решит ли он, что собственные дети в любом случае важнее всех их распрей, её непристойного поведения и ради них он мог бы вытерпеть и ещё более тяжёлые условия. Это его шанс оставить свой след в этой миссии. Как знать, к моменту прибытия, сколько его потомков будет на этом корабле? Старик Гроул вечно говорит об этом, рассказывает, как притащил работоспособную часть своей никчёмной семейки на этот корабль, лишь бы они, в конце концов, оставили свой след в истории колонии, которая, возможно, потом станет одной из самых главных в земной федерации. Прав ли он? В его годы можно было успокоиться, расслабиться, но он не сбавляет оборотов. И если сам уже не может иметь детей, то правомерно считает, что продолжает роль, поддерживая своих ближайших прямых потомков, какими бы они никчёмными не были. Может быть, и Харрису стоит проникнуться подобной философией? Наверное, со временем у него получится, и о Марси он будет говорить лишь как об инструменте продолжения рода и не больше. Ведь однажды он почему-то выбрал её, значит, не так уж она и плоха.
Или, может быть, должно быть нечто, что выше всего этого?
От мыслей его отвлекли осторожные шаги. Это была Ноа, та самая девушка, которой он недавно помог не испортить обед всей большой семье. Она немного вздрогнула, увидев Харриса - верно, не ожидала, что в это время здесь кто-то может находиться. Он только улыбнулся. На ней был грубый халат, и она немного поёжилась.
– Этот чёртов корабль разбудил тебя?
– спросил Харрис, когда она достала сигареты и принялась прикуривать.
– Да. Дети проснулись.
– Сколько их у тебя?
– осторожно спросил он.
– Это мои братья и сёстры. Маме давали билет только если она будет работать, ну а я с ними сижу, - она неловко улыбнулась.
– Понимаю. Снова уснули?
– Да.
Харрис покивал и в очередной раз затянулся сигаретой.
– И вас тоже разбудил корабль?
– Нет, - он покачал головой, - мне просто не спится.
Он вдруг ощутил себя неловко и захотел уйти. Благо, сигарета уже почти закончилась. Ноа как будто почувствовала его неловкость и больше ничего не сказала. Он загасил окурок о стенку урны, поднялся и направился к коридору.
– Доброй ночи, - сказал он на прощание.
– И вам, мистер.
Он вдруг понял, что она выглядит гораздо старше, чем есть на самом деле. Он, например, с лёгкостью поверил бы, если бы ему сказали, что ей немного за двадцать. Двадцать два, скажем, или двадцать три, но на деле ей было максимум семнадцать. Да уж, хоть она и не участвовала в войне, ей тоже вряд ли можно было бы позавидовать. Слишком рано пришлось стать взрослой. Слишком рано у неё появились дети, хоть и не свои.
Марси спала с Карлом, как и хотелось Крису. Он нарочно разулся как можно более тихо, прошмыгнул в спальню и лёг в кровать. Сон не шёл, но он знал, что если не уснёт сейчас, ему будет очень тяжело утром. Остановки остановками, но рабочую смену никто не отменял. Делать нужно будет всё то же, что и всегда, и поблажек никто не сделает, можно даже и не надеяться. Как будто согласившись, что так будет лучше, глаза его начали смыкаться, и вскоре он уже почти спал.
В этой полудрёме он ощутил тепло другого тела. Почему-то ему казалось, что это Ноа. Может быть, если бы он был с ней, это было бы лучше для всех? Ему казалось, что она лучше относилась бы и к нему самому и ко всему, что он делал бы для неё и для семьи. Да, своей семьи со своими собственными детьми. Однако проснувшись утром, он обнаружил в кровати свою формальную жену. И хоть её поведение в последнее время изменилось в лучшую сторону, он ощущал какую-то чужеродность этой тенденции. Грубо обманутый несколько раз подряд, он ей не верил.
Утром он как обычно направился на завтрак. В душе была небольшая надежда на то, что он вновь увидит Ноа, но Крис правильно сделал, что не слишком предавался ей, потому что на кухне она не появилась, пока он там находился. Уже другие люди начали приходить и готовить себе еду, среди которых была и жена Скотта, но юной девушки Крис так и не дождался. Видимо, завтракать их большая семья собиралась позже, чем все остальные. Потом, вернувшись и оставив ещё спящей Марси кашу, Харрис немного посидел на кухне, наслаждаясь ощущением уменьшающейся головной боли, после чего направился на работу.
– Говорю вам, это точно! Корабль! Самый настоящий корабль!
– вещал Хорс, один из старших коллег Харриса.
Это были первые слова, которые Крис услышал, войдя в раздевалку. Они вызвали у него невольную улыбку. Что бы ни происходило на верхних уровнях или снаружи Аурэмо, вот эти посиделки перед началом смены всегда будут оставаться одинаковыми. Темы - разные, но атмосфера, пожалуй, рассеется только в том случае, если такие люди, как они, перестанут существовать. Он немного подзадержался, так что почти все работники уже были в сборе.
– О, Хар!
– Скотт первым протянул руку.
– Привет, привет, - Крис улыбнулся, пожал всем руки и полез в нагрудный карман за сигаретами.
– Ты-то ничего не слышал?
– спросил Скотт.
– Только как эта посудина тронулась с места, - ответил Харрис, выпуская изо рта первое облако дыма на сегодня.
– Да откуда ему что-то знать, - сказал Хорс, - вот я тебе говорю, у меня один знакомый почти на научном уровне живёт.
– Почти на научном или почти живёт?
– чуть было не рассмеялся Крис.