Хасидские предания

Бубер Мартин

"Тебя нельзя исцелить, - сказал чудотворец.
– Ты видел изна-

чальный свет, свет дней творения, даровавший первым людям

способность видеть мир из конца в конец и сокрытый после их

грехопадения; он открывается только в Торе истинным цадиким.

А кто незаконно увидит его - глаза того человека навсегда

слепнут".

ПЕЙЗАЖ

Когда равви Иаков Ицхак гостил в доме равви Баруха, внука

Баал

Шема, то гордый и скрытный хозяин, однажды сказавший

о себе, что он является руководителем всех цадиким, взял его

с собой, когда накануне субботы поехал принять ритуальную

баню. По дороге равви Барух дал выход своей творческой силе,

всегда столь поражавшей окружавших его людей, и стал менять

пейзаж в соответствии со своими мыслями. Когда они вылезали

из коляски, он спросил: "Что видел в дороге Ясновидец?" Равви

Ицхак ответил: "Поля Святой Земли".

Когда они шли по холму между дорогой и рекой, Барух

спросил: "Что обоняет теперь Ясновидец?" Тот ответил: "Воздух

Храмовой Горы".

Когда они погрузились в речной поток*, внук Баал Шем Това

спросил: "Что ощущает Ясновидец?" И равви Иаков Ицхак от-

ветил: "Целительный райский поток".

СИЛА ДЕСЯТИ ХАСИДИМ

Один молодой человек, тайком уйдя от жены и ее родителей,

решил провести субботу у Люблинского равви. Когда он прибыл

к нему в дом, равви взглянул на него и велел тотчас ехать

обратно, чтобы успеть домой к субботе. Юноша умолял его, но

10 Мартин Бубер 273

безуспешно, и пришлось ему отправиться обратно. По пути он

заночевал на постоялом дворе, но не мог заснуть. Там же ос-

тановились несколько хасидим, ехавших к Люблинскому равви.

Услышав, как юноша ворочается и вздыхает, они спросили, что

с ним случилось, и он рассказал. Тотчас принесли водки, налили

и выпили за здоровье друг друга. И каждый пожал юноше руку.

Потом сказали: "Не уезжай домой, а пойдем-ка с нами в Люб-

лин, и ни о чем не беспокойся". До утра они сидели и пили, потом

помолились, выпили еще друг за друга и за юношу и затем

отправились в Люблин.

Там они сразу пошли к равви и поприветствовали его. Заме-

тив молодого человека, цадик долго смотрел на него и молчал.

Потом спросил: "Где ты был? Что случилось?" Когда юноша

рассказал. Ясновидец произнес: "Тебе суждено было умереть

в эту субботу, но участь твоя изменена. Что не под силу никакому

цадику, то под

силу десяти хасидим".

КРОВАТЬ

Известно, что, когда Люблинский равви гостил в чужом доме

и ложился не в свою постель, ему не спалось. Однажды, когда

равви Иоссел из Остилы услышал, что цадик скоро приедет в его

город, он позвал столяра, человека весьма благочестивого, и ве-

лел ему изготовить кровать из лучшей древесины. Столяр сходил

в ритуальную баню и целиком сосредоточился на работе. Кро-

вать получилась отменной. Когда же Люблинский равви по

просьбе равви Иоссела остановился в его доме, хозяин отвел его

в спальню, где стояла кровать, покрытая мягкими перинами

и теплыми одеялами. Но вскоре равви Иоссел с чувством горечи

заметил, что цадик вздыхает на постели, ворочается и не может

уснуть. Он смутился и решился предложить равви свою кровать.

Люблинский равви лег на новое место, закрыл глаза и уснул. На

следующий день равви Иоссел осмелился спросить цадика, что

плохого нашел он в кровати, сделанной богобоязненным столя-

ром с таким мастерством и усердием. Цадик сказал: "Человек он

хороший, и работа его превосходна. Но делал он ее в Девять

дней* скорби по разрушенному Храму, а так как он благочестив,

то непрестанно оплакивал Храм, и скорбь эта пропитала и его

изделие. Поэтому всякий, кто лежит на ней, терзается и не может

уснуть".

ТРУБКА

Рассказывал некий цадик: "В молодости довелось мне однаж-

ды быть на свадьбе, где также присутствовал и Люблинский

равви. Среди гостей там было более двухсот цадиким, а сколько

хасидим - невозможно сосчитать! Для равви сняли огромный

дом с большим залом, однако он все время проводил в малень-

кой комнатенке. Однажды в большом зале собралось множество

хасидим, и я в их числе. Когда равви вошел, он сел за небольшой

столик и сидел там какое-то время в молчании. Затем он поднялся,

посмотрел вокруг и заметил меня, стоявшего у дальней стены. "Пусть

этот юноша, - сказал он, указывая на меня, - раскурит для меня

трубку". Я протиснулся сквозь толпу, взял из рук цадика трубку,

пошел на кухню, достал из очага уголь, раскурил трубку, принес ее

обратно и передал равви в руки. В этот момент я ощутил, что чувства

покидают меня. В следующий момент равви начал говорить и сказал

несколько слов, адресованных мне, и сразу мои чувства вернулись

в тело. Именно тогда я получил от равви дар отстраняться от всего