Хасидские предания
Шрифт:
Нахум почувствовал слабость; его охватили всевозможные боли,
какие только можно себе представить. Однако, когда Баал Шем
приступил к чтению, равви Нахум почувствовал, что боли посте-
пенно оставляют его члены: после каждого прочитанного стиха
одна из болей исчезала. Когда же чтение закончилось, равви
Нахум избавился от всех своих недугов и почувствовал себя
бодрым и здоровым.
ЗАБЛУДИВШИЙСЯ
Равви
в молодости очень хотел встретиться с Баал Шемом, но колебал-
ся, становиться ли ему его учеником или нет. И вот однажды
цадик взял его с собой в одну из поездок. Когда они ехали, им
вдруг стало ясно, что они едут не по той дороге. "Что, равви,
– сказал Михал, - ты не знаешь дороги?"
"Я узнаю ее, когда наступит время", - ответил Баал Шем,
и они свернули на другую дорогу; но и она оказалась неверной.
"Что, равви, - снова сказал Михал, - ты совсем заблудился?"
"Сказано, - спокойно ответил Баал Шем, - что Бог "испол-
нит желания их, ибо убоялись Его". Так и твое желание Он
исполняет, дав тебе возможность посмеяться надо мной".
Эти слова пронзили сердце юного Михала, и без дальнейших
рассуждений и колебаний он со всей душой отдал себя в ученики
такому наставнику.
ПЕВЕЦ БААЛ ШЕМ ТОВА
Один из учеников Баал Шема как-то спросил его: "Чем я буду
заниматься в жизни?" - "Ты станешь певцом", - ответил
наставник. "Но я не могу петь!" - возразил ученик. "Ничего,
я привяжу тебя к музыке", - сказал цадик.
Этот человек стал непревзойденным певцом, и все называли
его "певцом Баал Шем Това".
Многие годы спустя он и еще один певец, бас, всегда с ним
путешествовавший, приехали в Лиженск и зашли к равви Элиме-
леку, ученику учеников Баал Шем Това. Довольно долго равви
и его сын Элиазар не могли решиться пригласить этих двух
певцов спеть в субботу в хоре в синагоге, ибо равви Элимелек
опасался, что своим искусством они могут поколебать умы моля-
щихся. Но равви Элиазар убеждал отца, что вследствие святости
Баал Шем Това было бы несправедливо не оказать достойной
чести его певцу; в конце концов они решили, что певец Баал
Шема будет петь в субботу. И когда в субботу он начал в синаго-
ге свою песню, равви Элимелек почувствовал, что его всего
охватывает неописуемый восторг, такой сильный, что он чуть не
лишился рассудка; поэтому он вынужден был прекратить пение.
Однако весь остаток субботы певца он от себя не отпускал,
оказывая ему всяческую честь и уважение.
По завершении субботы равви пригласил певца к себе домой
и попросил его рассказать ему какую-нибудь историю о святом
Баал Шем Тове, светоче Израилеве. На такую просьбу глаза
певца зажглись новой жизнью, и ясно было, что не меньше
оживились его уста и его сердце. Он начал рассказывать, и те-
перь, поскольку ему не дозволялось петь, весь восторг своего
сердца, с которым он обычно исполнял свои песни, певец вложил
в свои слова. Он говорил, словно пел хвалебную песнь, о том, что
учитель никогда не читал вслух ни одного стиха Писания, покуда
не лицезрел ангела этого стиха и не слышал от него истинное
значение слов стиха. Говорил певец и о тех часах, когда душа
учителя восходила на Небеса, а его тело, будто мертвое, ос-
тавалось на земле, и о том, что душа Баал Шема беседовала на
Небесах, с кем желала: с Моисеем, верным пастырем, и с Месси-
ей, и была вопрошаема, и отвечала небесным собеседникам.
Говорил певец и о том, что учитель мог с каждой тварью земной
говорить на ее языке, и с каждым небесным существом - также
на его языке. Говорил певец и о том, что как только учитель
видел какую-нибудь утварь, то сразу узнавал и характер сделав-
шего ее человека, и о чем этот человек думал, когда ее делал.
И в завершение всего певец, встав, засвидетельствовал, что од-
нажды он и другие ученики получили всю Тору через уста настав-
ника точно так же, как когда-то Израиль получил ее на горе
Синай в раскатах грома, и что глас Божий не смолк еще на земле,
но звучит до сих пор, и что его можно услышать.
Через какое-то время после поездки в Лиженск певец Баал
Шем Това слег и вскоре умер. Тридцать дней спустя после его
смерти, в пятницу, другой певец, бас, придя из бани, сказал жене
умершего: "Созови скорей Святое Братство* на мои похороны,
ибо мужу твоему на Небесах повелели петь во славу прихода
субботы, а он не хочет этого делать без меня". С этими словами
он лег и умер.
НЕПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ
Рассказывают.
Когда равви Вольф Кицес покидал своего учителя, чтобы
отправиться в Святую Землю, Баал Шем протянул указательный
палец, коснулся его уст и сказал: "Заботься о своих словах