Хасидские предания

Бубер Мартин

Ученики Баал Шема могли всегда по лицу наставника узнать,

присутствуют ли среди них Семь Пастырей* или хотя бы один из

них. Однажды, во время трапезы новолуния, они взглянули на

учителя и поняли, что к ним пришел один из Семи Пастырей.

Позднее они спросили Баал Шема, кем именно был этот гость.

Тот ответил: "Когда я произносил благословение над хлебами,

я размышлял о таинстве трапезы и целиком погрузился в эти

мысли. И тогда Моисей, наш учитель, да пребудет с ним мир,

явился ко мне и сказал: "Приветствую тебя, ибо сейчас ты

размышлял о том же таинстве, о котором размышлял и я, сидя за

трапезой у своего тестя Иофора*".

диспут

Рассказывают.

Как-то Баал Шем восседал за столом в окружении своих

учеников. Среди них был равви Наман из Городенки, сын которо-

го взял в жены внучку Баал Шема, и от их брака родился другой

Наман - равви Наман из Брацлава.

Баал Шем сказал: "Пришло время узнать вам более глубокий

смысл бани погружения*". Немного помедлив, он затем в подо-

бающих словах выстроил перед учениками все здание учения об

этом предмете. Сдалав это, Баал Шем запрокинул голову, и лицо

его осветилось тем сиянием, которое указывало ученикам, что

душа учителя пребывает в высших мирах. Тело же наставника

было совершенно недвижимо. Сердца учеников затрепетали, они

поднялись со своих мест и во все глаза взирали на учителя, ибо

это был один из тех моментов, когда им предоставлялась воз-

можность увидеть, кем на самом деле является их наставник.

Равви Наман тоже захотел встать вместе с остальными, но не

смог. Его одолел сон. Он, правда, пытался его побороть, но

безуспешно.

Во сне равви Наман оказался в каком-то городе, где по

улицам шагали великаны. Все они шли к одному огромному

зданию. Равви Наман пошел с ними и дошел до ворот. Дальше

он идти не смог, потому что в здании столпилось много людей.

Но со своего места он мог слышать голос неведомого учителя,

которого не видел, но слышал хорошо, потому что тот говорил

ясно и отчетливо. Учитель говорил о бане погружения и о всех ее

тайных значениях. К концу речи становилось все яснее и яснее,

что он излагал учение, отличное от традиционного, принадлежа-

щего Ари*, святому "льву" - равви Ицхаку Луриа, а в конце

выступления неведомый учитель сказал об этом прямо. Неожи да-

но толпы людей расступились. В дверях появился сам Ари. Он

быстро пошел к кафедре, чуть не сбив с ног равви Намана. В этот

момент толпы людей снова сомкнулись, и равви Наман очутился

прямо перед кафедрой. Он взглянул на неведомого учителя и сра-

зу узнал в нем своего наставника, которого не мог признать по

голосу. Теперь же на глазах равви Намана разгорелся диспут.

"Лев" и Баал Шем Тов приводили множество разнообразных

цитат из священной "Книги Великолепия" ("Зохар")*, давая им

разные интерпретации. Разногласия были то больше, то меньше,

и наконец эти два человека, разгоревшись, как два больших

пламени, слились в один костер, возвышавшийся до средоточия

Небес. И не было никакой возможности решить, кто из участ-

ников диспута прав. Наконец они решили обратиться за помо-

щью к Небесам. Вместе они совершили ритуал, вознесший их

к Небу. Что там с ними было, превосходит границы всякого

понимания, присущего временной жизни, но, когда они верну-

лись, Ари сказал: "Решение было принято в пользу слов, выска-

занных Баал Шем Товом". И тут равви Наман проснулся. От-

крыв глаза, он увидел, как учитель наклонил голову, которая

была запрокинута, и сказал ему: "Тебя я избрал сопровождать

меня и быть мне свидетелем".

ПО ОБРАЗУ БОЖИЮ

Однажды Баал Шем призвал к себе Саммаэля*, владыку

демонов, по какому-то важному делу. Владыка демонов зарычал

на него: "Как посмел ты вызвать меня! До этого меня вызывали

всего три раза: к Древу Познания, при создании золотого тельца

и в час разрушения Иерусалима".

Баал Шем повелел ученикам показать свои лбы, и на каждом

из них Саммаэль увидел знак образа Божия, по которому был

сотворен человек. Поэтому он исполнил все, о чем Баал Шем

попросил его. Но перед тем как покинуть Баал Шема и его

учеников, Саммаэль обратился к ним с просьбой: "Сыновья Бога

Живого, позвольте мне еще немного побыть с вами и посмотреть

на ваши лбы".

ЧУДЕСНАЯ БАНЯ

Рассказывают.

Однажды Баал Шем повелел равви Цви, писцу, надписать на

филактериях* стихи из Писания и специально объяснил ему,

каким должно быть при этом состояние души. Затем он сказал:

"А теперь я покажу тебе филактерии Господа миров". Они пошли

в дремучий лес. Один из учеников Баал Шема, равви Вольф Кицес,

понял, куда они пошли, отправился за ними и спрятался в том же

лесу. И он слышал, как Баал Шем воскликнул: "Баня Израиля