Хазары
Шрифт:
Примерную дату гибели крепости определили по найденным в ней арабским монетам. Самая «младшая» из них была выпущена халифом Амином, правившим с 809 по 813 год. Кроме того, в крепости была найдена половинка дирхема 796/797 года из города Зерендж на юге Ирана. Про последнюю известно, что такие монеты появились на Дону, вероятно, во второй четверти века, значит, падение крепости можно отнести к периоду не позже середины IX века{479}.
Таким образом, вырисовывается следующая картина. На рубеже VIII и IX веков на правом берегу Дона была построена крепость, вероятно принадлежавшая знатному хазарину. Жители ее занимались в том числе сельским хозяйством и рыболовством — на городище были найдены серпы, зернотерки, рыболовные крючки, грузила и даже одна блесна{480}. Надо думать, что владелец крепости контролировал находившуюся тут же переправу через Дон{481}.
Крепость просуществовала около сорока лет, после чего была почти без боя взята неведомым противником — даже наконечников стрел археологи нашли очень мало, почти не найдено и мужских скелетов. Вероятно, воины в это время находились в походе и немногие оставшиеся защитники не смогли дать отпора врагу. А вот женских и детских скелетов найдено множество, и это косвенно говорит о том, что крепость пострадала не от налета иноземных кочевников — они прежде всего попытались бы увести женщин и детей в рабство. То, что произошло в крепости, скорее напоминало карательную операцию. Во многих домах найдено по нескольку обгорелых скелетов людей разных возрастов — каратели вырезали целые семьи и поджигали дома{482}.
Как ни цинично это может прозвучать, но именно такое неожиданное и полное уничтожение города играет на руку археологам. В городах, где жизнь затухала постепенно (как, например, в наших Золотых Горках), жители ничего не оставляют после себя, кроме разрушающихся домов, черепков и мусорных ям. Если же город гибнет в одночасье, многие ценности остаются в развалинах. На Правобережном городище археологи сделали очень интересную находку, которая помогла определить время существования крепости. Возле ноги одного из женских скелетов было обнаружено 49 серебряных иранских и арабских монет. Вероятно, их владелица, выбегая из дома, засунула все свои сокровища в сапог и тут же погибла от руки врага. Никому не пришло в голову обыскать ее… Сумма, найденная при ней, была по тем временам немалой. Самая старшая из монет датируется концом VI века, — вероятно, эти деньги накапливались в семье из поколения в поколение{483}.
Что же касается воинов из Правобережного городища, то они, скорее всего, сюда уже не вернулись. Большинство погибших так и остались лежать непогребенными, и дикие звери растаскивали их тела. Позднее останки погибших были присыпаны камнями и землей, — видимо, уцелевших соотечественников оказалось так мало, что они не смогли организовать достойные похороны{484}.
Археологи почти единодушно связывают гибель Правобережной крепости с гражданской войной в Хазарии. Вероятно, ее владелец и жители принадлежали к проигравшей партии. Крепость так и осталась стоять бесхозной на берегу Дона во устрашение возможных мятежников. Это был очень удобный для обороны и контроля местности пункт, но его уже больше никто не использовал{485}.
Примерно в это же самое время прекратили свое существование еще две крепости на Нижнем Дону: Семикаракорская и Саркел-3. Последняя очень мало исследована{486}, но по архитектуре напоминает Правобережную; культурный слой Саркела-3 очень тонкий, а это значит, что крепость была построена и уничтожена примерно в тот же период.
Семикаракорская крепость исследована несколько лучше, хотя и не полностью. Построили ее не позднее первой трети IX века, своими размерами она превосходила не только Правобережную, но даже и знаменитый Саркел. Это был почти правильный квадрат 200 на 215 метров. Внутри него стояла цитадель 80 на 85 метров, здесь сохранились следы кирпичных зданий с черепичными крышами. Крепость была построена из сырцовых кирпичей, среди которых лишь время от времени встречаются обожженные. Кирпичей понадобилось не меньше двух миллионов!{487} Известно, что в Хазарии всем, кроме верховных правителей, было запрещено пользоваться обожженным кирпичом{488} (государственная крепость Саркел была построена из обожженного кирпича). Семикаракорская крепость, возможно, принадлежала частным лицам.
Это грандиозное сооружение просуществовало очень недолго — импортной керамики второй половины IX века археологи здесь уже не обнаружили{489}. Зато в одной из башен они нашли следы наспех совершенного коллективного погребения. После того как башня была частично разрушена, прямо поверх завала из сырцовых кирпичей были похоронены девять человек (в том числе четверо детей). У одного из погребенных оказалась отрублена голова. Погибших аккуратно уложили в одинаковых позах, но не снабдили заупокойными дарами; их засыпали обломками стены, которые ко времени раскопок превратились в глинистую массу. Судя по всему, это были защитники разрушенной крепости, и у оставшихся в живых не было возможности похоронить их более «пристойным» образом{490}.
Гражданская война в Хазарии ознаменовалась гибелью донских крепостей, репрессиями и, вероятно, массовым исходом «ровиковцев» — после первой трети IX века курганы «с квадратными ровиками» в степи больше не появляются. И это дает основание предположить, что исконных «хазар» в Хазарском каганате с этого времени практически не осталось. Конечно, некоторые из них еще раньше могли принимать христианство или ислам, вступать в смешанные браки, оседать на землю — их потомки продолжали жить под властью новых правителей. Какие-то хазары, составлявшие непосредственное окружение царя и кагана, приспособились к переменам, приняли новую религию и составили новую элиту. Но у тех и у других изменился погребальный обряд, изменилась материальная культура, и теперь говорить о них как об исконных хазарах достаточно трудно. Ни одного этноса, который археологи могли бы хоть с какой-то степенью уверенности соотнести с хазарами, в государстве не осталось. Теперь это был Хазарский каганат без хазар.
Достаточно быстро откочевали на запад и мадьяры. Когда бы ни появились они на территории каганата, в каких бы его западных пределах ни обитали, в самом конце IX века их пути с Хазарией разошлись.
В 890 году между Византией и Дунайской Болгарией началась война; на стороне византийцев сражались и хазарские отряды. Но императорская армия была разгромлена. Болгары с особой жестокостью обошлись с пленными хазарами: перед обменом пленных они отрезали им носы. В ответ Византия призвала на помощь венгров. Те охотно откликнулись, тем более что император предоставил им свои суда. Византийцы переправили мадьяр на правый берег Дуная, и те стали опустошать земли болгар. Тогда болгары заключили союз с печенегами и, пока армия венгров находилась в походе, вторглись в их страну. Они разорили ее до такой степени, что вернувшиеся венгры решили переселиться в другое место (тем более что здесь они жили не так уж давно и родиной эти места не считали). В 895 году венгры (вероятно, с каварами) осели в Паннонии — на этом их странствия завершились{491}.
Отметим, что в результате всех этих мадьярских переселений пострадали славяне, получившие не самых лучших соседей. Ибн Руста писал: «Мадьяры господствуют над всеми соседними Славянами, налагают на них тяжелые оброки и обращаются с ними, как с военнопленными… Воюя со Славянами и добывши от них пленников, отводят они этих пленников берегом моря к одной из пристаней Румской земли, который зовется Карх… А как дойдут Мадьяры с пленными своими до Карха, Греки выходят к ним навстречу. Мадьяры заводят торг с ними, отдают им пленников своих, и взамен их получают греческую парчу, пестрые шерстяные ковры и другие Греческие товары»{492}.
Печенеги
Место «ровиковцев» и мадьяр в степях Юго-восточной Европы заняли печенеги. Родина их находилась к северу от Аральского моря. Потом печенеги переселились в область между Волгой и Уралом, но не задержались там надолго. Когда они появились на территории каганата, доподлинно не известно: напомним, что высказывалось предположение об их участии в гражданской войне в Хазарии в первой половине IX века. Возможно, они (или огузы) составляли гарнизон Саркела. Так или иначе, значительная масса печенегов до последнего десятилетия IX века жила за Волгой.