Хэдли и Грейс
Шрифт:
– Послушай, Хэд, Том пришел. Мне надо идти. Я позвонила только, чтобы сказать, что получила паспорт.
– Несс… – начала Хэдли, но телефон уже вырубился.
Она зажмурила глаза, но тут же открыла их, услышав звук шин на дороге. Секунду спустя в поле зрения появился силуэт машины брата Фрэнка Тони, в которой окна были затонированы так, что даже средь бела дня сквозь них ничего не было видно. Хэдли потушила сигарету в горшке у двери и отправилась внутрь, чтобы сказать детям, что Фрэнк дома и что пора ужинать.
Табличка
Абсолютно везде были разбросаны другие книги. Это единственное, что действительно нравилось Мэтти, и каждую минуту, которую она была не в школе, она читала. Рядом с ней тихо дремал Принц Чарльз. Мэтти, должно быть, сама подняла старую собаку на кровать, потому что прыгать Принц Чарльз уже не мог.
Мэтти была настолько поглощена музыкой и своей книгой, что даже не почувствовала присутствия Хэдли, пока та не встала прямо перед ней. Когда Мэтти это заметила, то вздрогнула, а затем напряглась. Ее ненависть была такой сильной, что Хэдли почувствовала, что ей не хватает воздуха.
Принц Чарльз поднял голову и трижды хлопнул по кровати хвостом.
Хэдли не рассказала Мэтти о своем плане, боясь, что либо Фрэнк поймет, что дочь лжет ему, либо, что еще хуже, Хэдли струсит, а дочь возненавидит ее еще больше, чем сейчас.
Мэтти продолжала смотреть на нее подведенными черными глазами. Ее белокурые волосы падали на лицо.
Хэдли все еще трудно было привыкнуть к новому образу дочери. Когда начался учебный год, волосы Мэтти были натурального темно-каштанового цвета и ниспадали до середины спины. Теперь, восемь месяцев спустя, она стала платиновой блондинкой, ее волосы были коротко подстрижены до середины шеи, а кончики в зависимости от настроения окрашивались в розовый, синий или зеленый цвета, и в ушах была дюжина проколов. Последняя сережка – изготовленная на заказ серебряная змея, вьющаяся и проходящая через несколько отверстий, словно скользила сквозь ее кожу.
Хэдли должна была признать, что серьга странно завораживала, хотя она и не понимала этого. Какая девушка захочет, чтобы через ее ухо проползла змея?
Мэтти прищурилась, ожидая, что Хэдли что-то скажет, и она как раз хотела сообщить ей, что Фрэнк дома, когда что-то жутко проползло под одним из блокнотов Мэтти на полу.
Хэдли отшатнулась, а Мэтти наклонилась, чтобы посмотреть, что вызвало такую бурную реакцию. Затем она встала на колени и краем своей книги отодвинула блокнот в сторону. Мать и дочь синхронно отпрыгнули, когда из-под блокнота под кровать побежал паук.
– Ну, сделай что-нибудь! – крикнула Мэтти. Это были первые слова, которые она сказала Хэдли за целую неделю.
Верно. Надо что-то сделать. Проблема только в том, что Хэдли ненавидела этих ползучих тварей. Она сделала неуверенный шаг вперед, встала на колени на ковер и подняла покрывало на кровати. Паук – блестящий, черный и раздутый, как перезрелая оливка, – был в нескольких сантиметрах от нее.
– Вот, – сказала Мэтти, протягивая журнал, который она свернула трубочкой, чтобы легче было пришлепнуть паука.
– Я не хочу его убивать, – отказалась Хэдли.
– Ну, а я не хочу, чтобы он жил под моей кроватью.
Хэдли снова заглянула под кровать, где паук застыл от страха. Она взяла журнал и просунула его под покрывало. Зажмурив глаза, она размахнулась…
– Я не могу. Сделай сама, – бросила она, отстранившись и садясь на пол. Потом вернула журнал Мэтти.
Глаза Мэтти расширились, вся ее бравада улетучилась, и выражение ее лица стало как две капли воды похожим на выражение лица Хэдли. Ее черты окаменели, а брови нахмурились.
– Но мама здесь ты, а не я.
– А ты единственная, кто не хочет, чтобы под ее кроватью жил паук.
Они уставились друг на друга. Это было противостояние трусливых взглядов. Затем дверь открылась, и вошел Скиппер.
– Тренер дома, – сообщил он. – Пора на базу. – Фраза, которую он всегда говорил перед едой.
Подойдя ближе, он наклонил голову.
– Что ты делаешь?
– Там паук, – отозвалась Мэтти. – Под кроватью. И Блю не хочет его убивать.
– И Первая База тоже не хочет его убивать, – парировала Хэдли.
Голова Скиппера наклонилась еще немного, а затем выпрямилась. Он подошел к прикроватной тумбочке Мэтти, взял лежащую там пустую чашку из «Старбакса» и понес ее туда, где сидела Хэдли. Скиппер встал на колени и, приподняв покрывало на кровати, с необычайной осторожностью, принялся уговаривать паука залезть на журнал, который он обнаружил на полу. Потом он прикрыл паука чашкой и выдвинул все вместе из-под кровати.
– Где ты этому научился? – удивленно спрашивает Хэдли.
– Мисс Бакстер тоже не любит убивать пауков.
Мэтти тоже присела на пол, и все трое уставились на перевернутую чашку. У Мэтти были пушистые пижамные штаны «Cookie Monster» и футболка Maroon 5 с концерта, на котором она была два года назад, когда ей исполнилось двенадцать.
– Я вынесу его на улицу, – предложила Мэтти, гладя Скиппера по голове, как будто гладила собаку. Если бы Скиппер был псом, он точно вилял бы хвостом, а лицо его светилось бы от гордости.
Мэтти подсунула под журнал еще и блокнот, чтобы придать ему дополнительную опору, а затем вынесла все за дверь.